Борис Колымагин. Религиозная поэзия андеграунда 1960-1980 годов.- СПб: Виртуальная галерея, 2020.
При финансовой поддержке Министерства культуры Российской Федерации и техническом содействии Союза российских писателей вышла в 2020 году монография Бориса Колымагина «Религиозная поэзия андеграунда 1960-1980 годов». Труд сей является кандидатской диссертацией, автор позиционирует себя ещё и «бакалавром богословия». Тема крайне важна на современном этапе для осмысления сознательно умалчиваемого периода русской литературы, который мы называем Бронзовым веком. Многие серьёзные учёные в настоящий момент заняты осмыслением этого явления, не торопясь с выводами, избегая идеологизмов.
И в этот момент появляется монография настойчиво, можно сказать, вирусно продвигаемая самим автором в интернет-пространстве, на презентациях, как жирный ляп. Под религиозной поэзией автор подразумевает все тексты, которые были под запретом у советских литературных редакторов, начиная с Хрущёвской эпохи и до начала Перестройки. Это побудило их авторов уйти в подполье (андеграунд), создать множество литературных самиздатовских журналов. За эту деятельность многие были посажены в тюрьму и психиатрические больницы, другие были вынуждены эмигрировать, а третьи продолжали служить в профильных культурных учреждениях, держа тайный кукиш Советской власти. Но разность биографий не имеет значения для Бориса Колымагина, ибо под религиозностью он понимает любое авторское стремление к творческой независимости.
Ничего не знает (скорее умалчивает) он о Новом религиозном возрождении 1960-1980 годов в России. Он не читал трудов Вячеслава Долинина, Татьяны Горичевой, мемуары исповедников веры, прошедших лагеря не в 1930-х, а в 1970-1980-х годах! Они издавали журналы, восстанавливая традицию через литературу и религиозную философию начала ХХ века, объединяя вокруг своих изданий поэтов и художников. Но именно эта традиция глубоко чужда Борису Колымагину. В его публицистических заметках можно прочесть следующее:
«Вряд ли христианство можно назвать, как это делается сегодня в федеральном законе, традиционной религией. Потому что это не религия вовсе, а благая весть о воскресшем Христе». (Ежедневный журнал, 22.04.2009)
«В России, стране, привыкшей осознавать себя как глубоко неблагополучную, жанр плача о народе в большой моде». (Политтехнолог потирает руки. Портал «Русская народная линия» 8.07.2002)
Всё это было сказано в контексте ратования за чистоту веры, конечно, с пафосом обличения против слияния церкви и государства. Однако при этом свои заметки Борис Фёдорович размещает исключительно на политизированных и социально ориентированных интернет-ресурсах типа просоветской «Русской народной линии» или либеральных «РелигиоПолисе» и «Портала Credo.Ru». Борис Фёдорович обличает участников Русского народного собора за их «советскость», архимандритов-гомосексуалистов в Русской духовной миссии в Святой земле. До всего ему есть дело! Не ленится человек детально описывать грязь и неправду.
«Вообще, мировой авангард перенёс религию на задворки. Но в силу специфики советской жизни религиозная тематика расширяла пространство свободы. И многие поэты — Сапгир, Величанский, Холин, Седакова, Бобышев, Волохонский, Щварц, Стратановский еtс. — к ней обращались. При этом культурное подполье испытывало определённое недоверие к институциям и к «божественным» словечкам, предвидя, что в один прекрасный момент они будут задействованы новой идеологией. К религии в целом было двойственное отношение: её и поддерживали, и побаивались».(Журнал «Арион», № 4 ,2017)
На презентации в «Старой Вене» (СПб) он сказал, что религиозная тема была модной в богемной среде 1970-х годов (очевидно, к которой он принадлежал).
Какой вывод можно из этого сделать? Наверняка, только один: Борис Колымагин не атеист.
И вот такой человек почему-то взялся вдруг (именно так, в 61 год) систематизировать свои многочисленные заметки о поэзии андеграунда в диссертацию. Вероятно, потому, что он сам поэт.
Из рецензии на последнюю книгу стихов «За поворотом» Андрея Цуканова (2019): «В этих стихах нет ни ставшего уже привычным постмодернистского ерничанья, ни трагедии, ни падения вниз, ни взлета вверх. Они держатся близко к земле – пронизанные спокойной грустинкой и столь же спокойной радостью. И если и вспыхивает в какой либо строке искорка страсти, она тут же гаснет в потоке описания обычной, повседневной жизни, который несёт лирического героя Колымагина и из которого он вовсе не стремится выйти.»
В качестве примера стих Колымагина:
Зачем она села напротив?
Ну, села и села, плевать.
Мне все эти бабы,
как протвень,
Как низкого неба тетрадь.
Но все же она посмотрела
И сдвинула свой ноутбук.
И я опустил оробело
Глаза, заблестевшие вдруг.
Ах, сколько же этих козявок
Летают в головке моей.
Ах, сколько же этих пиявок
Себе я поставил, злодей!
Что ж, имеет Борис Фёдорович право писать о Поэзии, деваться некуда!
Главный постулат его научной работы таков:
«Пишущие на религиозные темы авторы по-разному относились к религии. Одни из них были практикующими христианами. Другие лишь спорадически появлялись под сводами храма, находились около «церковной ограды». Третьи предпочитали общаться с Богом напрямую, минуя конфессиональные структуры. В их творчестве сильно влияние спиритуализма и мистики. Были и такие поэты, которые умудрялись писать религиозные стихи, оставаясь агностиками. Религиозные тексты неверующих авторов являются своеобразной иллюстрацией мысли теолога II-III вв. Квинта Тертуллиана, говорившего, что душа по природе христианка».
Вот такое великодушие демонстрирует автор в своей «научной» концепции. Тогда понятно, как случилось, что основными «религиозными поэтами» указанного периода им названы: Юрий Кублановский, Ольга Седакова, Сергей Стратановский, Игорь Холин, Генрих Сапгир и ещё два десятка авторов в поминании.
Не могу отказать себе в удовольствии процитировать фразу об Олеге Охапкине. Речь идёт о поэме «Судьба Ионы»: «Поэт вспоминает религиозную линию русской литературы, в которую он, пусть самым боком, оказался вписан».
Понятно, что при таком подходе речь идёт не о религиозной поэзии, а о стихах на религиозную тему. Структура монографии это подтверждает: Псалтирь в поэзии; Двунадесятые праздники в поэзии; разные темы — неверия, «иудео-христианский космос», иные религии в интенции поэтических текстов.
Колымагин, по подобию лектора по научному атеизму или советскому редактору называет «религиозными» все тексты, где встречаются слова: душа, бог (с маленькой буквы), псалом, Адам, Господь и другие.
Справедливости ради надо сказать, что текстов Борис Фёдорович для своего исследования прочёл очень много. Однако рассказ о прочитанном сводится к изложению и не дотягивает даже до сочинения, не говоря уже о лингвистическом анализе, с методами которого он явно не дружит. Всё было бы крайне печально, если бы не надежда, что он напишет когда-нибудь и докторскую диссертацию на эту тему, если не уйдёт окончательно в политику. Публицист в нём сильно бьётся! И тогда ему смогут пригодиться следующие советы.
Совет первый. Религиозная поэзия – это не раздел философской лирики (как пишут в учебниках), но поэзия религиозных людей, исповедующих любую религию. Религиозный и мистический опыт в разных религиях имеет много общего. Религиозная поэзия без подвига веры не может являться таковой. Поэтому важно обращать внимание на биографию авторов. Сторонникам «адекватного православия» или иной адекватности – на эту территорию лучше не заходить. Религиозная поэзия, как и сама вера есть «священное безумие».
Совет второй. Есть иные термины для обозначения «иного» или «тонкого» видения у поэтов. Они носят общекультурный характер и не свидетельствуют о религиозности ( то есть построении собственной жизни в соответствии с религиозными догматами) авторов. Виктор Кривулин предложил термин «спиритуальная поэзия». Он кажется наиболее точным и коррелирующим с мировой литературной практикой. Точным этот термин является и в лингвистическом смысле (хотя «спиритуальный» и «духовный» в русском языке всё же не равные понятия. Об этом мы писали во 2 номере альманаха «Охапкинские чтения»), и в богословском, ибо «от духа разного глаголя и господину иному служаша…».
Совет третий. Необходимо чуть больше разбираться в богословии. Термины «апофатика» и «катафатика» исключительно экклезиологические. Вне учения о Церкви они не имеют содержания. Использование этих терминов в философии пост-модерна носит маньеристский характер, как и большинство понятий в рамках этой системы. Конечно, в наше время всеобщей профанизации, всё возможно! Что собственно данная монография и доказывает. Эта работа вряд ли обратит на себя внимание в научной среде, ну разве что в виде казуса. В таком виде, как она есть – это орудие идеологической манипуляции массовым (ещё читающих людей) сознанием. А идеология простая — антиклерикализм в его самом примитивном, марксистско-ленинском (дантоновском) – революционном изводе, но с иным знаком – за «подлинную» религию. А это, батеньки вы мои, религия антихристова. Надеюсь, что Борис Фёдорович попал на «эту территорию» случайно, так сказать, по страстности душевной, а не по иудиному радению «за чистоту веры». Тогда ещё можно начать с исповедания антиклерикализма Вольтера и Дидро и есть шанс, что эта вера, будучи последовательной до конца, приведёт прямо в материнское лоно Церкви Христовой, и никакие «часы патриарха» человека уже не смогут соблазнить.
_____________________________________________________________________________________________________________________________
Борис Фёдорович Колымагин. Родился в пос. Редкино Калининской области Конаковского района в 1957 году. Окончил Горный и Литературный институты (отделение критики). В советские годы работал инструктором по туризму, киномехаником, преподавателем физкультуры. Поэт, публицист, один из участников самиздатского альманаха «Список действующих лиц» (1982). В 1989 – 1990 – сотрудник Журнала Московской патриархии (ЖМП). В 1991 – 1994 – редактор журнала «Сельская молодежь». Одно время работал в сетевом проекте «Религия в России», был шеф-редактором телеканала «Культура», главным редактором книжного дайджеста «Библио-Глобус». Кандидат филологических наук. Живёт в Москве, женат, четверо детей.
Изданы книги: Прогулки (Стихи)(рис.Дмитрий Авалиани). — М.: Красный матрос,2003; Крымская Экумена: Религиозная жизнь послевоенного Крыма. — СПб.: Алетейя, 2004; Искушение культурой: Проблемы взаимодействия Церкви и культуры в современной России. — М.:Русский импульс, 2008; Сталинской премии архиепископ. Жизнеописание Святителя Луки (Войно-Ясенецкого).— М.: Русский импульс, 2011; Земля осени(стихи). — М.: Русский Гулливер, 2012; За поворотом (стихи). — М.: Виртуальная галерея, 2019; Израиль – святая земля: страницы истории и современность. — M.: Виртуальная галерея, 2018.
На заставке: Листовертни Дмитрия Авалиани, 2001
© Татьяна Ковалькова, 2020
© «Русcкая культура», 2020
