Эфир 3 марта 2023. https://www.rtr.spb.ru/radio_ru/First_Person/news_detail_v.asp?id=39136 20:00 — 34:17
Татьяна Путренко: Вы сегодня предложили такую, несколько странную тему для разговора «поэзия и наука». С одной стороны, — это очень широко. С другой стороны, — вот, вам слово. Что же это такое?
Татьяна Ковалькова: Вы знаете, я просто не могла пройти мимо совершенно уникального события, которое произошло в нашем городе. Хотя, я не должна была бы, наверное, себя хвалить, ибо являюсь организатором «Охапкинских чтений».
ТП: Ну, уж похвалите!
ТК: Я могу констатировать уже по итогам Чтений, что давно академическое сообщество не приходило в такое воодушевление. И причина этому именно тема: поэзия и наука.
ТП: Сразу вспоминается, вообще ни к ночи помято, Мефистофель, Фауст.
ТК: Отчасти. Глубинные проблемы, которые волнуют людей науки, в последние десятилетия отодвинуты институционально огромным количеством формальностей. А здесь шёл разговор по сути, и он затронул всех присутствующих. Это произошло в рамках четвёртых «Охапкинских чтений», которые были посвящены памяти выдающегося русского учёного, астрофизика Николая Александровича Козырева. Сам повод этот возник из-за того, что Козырев и Охапкин, несмотря на разницу в возрасте в 35 лет, были 12 лет в очень близком, дружеском общении. Олегу было 22 года, когда он познакомился с Николаем Александровичем в Комарово, через полгода после смерти Ахматовой.
ТП: С человеком вообще потрясающей судьбы, трагической и, в то же время, творческой.
ТК: Это знакомство состоялась благодаря общему кругу общения. Всех восхищал тот же факт его биографии, что и у Льва Николаевича Гумилёва: он через полгода после освобождения в 1947 году защитил докторскую диссертацию, отсидев 10 лет в сталинских лагерях по «Пулковскому делу». По этому громкому делу было репрессировано больше пятидесяти учёных. Козырев сидел 1936 по 1946 год. Олегу было 22 года, и эта встреча повлияла невероятно на его жизнь…
ТП: Само, наверное, обаяние личности?
ТК: И это тоже! Мы два года ждали, когда откроется архив Академии наук, где хранится личный архив Козырева, чтобы взять письма Олега к Николаю Александровичу и опубликовать.
ТП: Вот они передо мной, как раз.
ТК: Да. Мы выпустили этот сборник «Поэзия и наука» на этот раз перед конференцией. В нём вторая часть — мемориальная. В этом разделе как раз и опубликованы эти письма. Они невероятно нежные, трогательные, как к отцу. У Олега не было, в общем, отца и Николай Александрович был для него и наставник, и путеводитель, и отец. Как свидетельствует сын Николая Александровича, — Дмитрий Николаевич Козырев, Олег был действительно членом семьи. Он был так принят. Они запирались в кабинете Николая Александровича с высоким креслом, где он обычно сидел, и проводили там часы за беседой.
ТП: А, что могло объединять вообще поэта Олега Охапкина и учёного, физика, создателя даже новой теории времени?
ТК: Олег был чрезвычайно вдумчивым человеком. Ему нравилась и чисто астрономическая часть работ Николая Александровича: по лунному вулканизму или о звёздных атмосферах, — это то, что признано во всём мире. Но, конечно, более всего его привлекала пока не признанная теория физических свойств времени. Она увлекала его невероятно!
ТП: Которое добавляет энергии?
ТК: Можно и так сказать. Конференция наша была ориентирована на гуманитариев, конечно. Механики и часть физиков находят эту теорию вполне рабочей и считают это мировым открытием. Но, она пока не признана по ряду причин. Одна из таких серьёзных причин — экспериментальная не доказанность. Любая научная теория должна быть опытно подтверждена. Для этого Козырев создал несколько приборов (в частности, крутильные весы), но с его уходом и смертью его ближайшего помощника, инженера Виктора Васильевича Насонова, лаборатория, где проводились опыты, была закрыта. Из-за этого теория времени Козырева остаётся пока больше в поле философии, что совершенно не правомочно. Очень чётко это разъяснено в одной из статей сборника, которую написал ещё один ближайший ученик Козырева и даже родственник (по материнской линии) Лаврентий Семёнович Шихобалов — «Три этапа развития теории времени». Она гуманитариям объясняет в научно-популярной форме непротиворечие теории Козырева теориям Ньютона и Эйнштейна. Это просто следующий шаг в области теоретической физики. Лаврентий Семёнович оказался на Чтениях самым востребованным докладчиком. Это всех страшно возбудило. А если мы откроем Интернет, то увидим обилие вымыслов об идеях Козырева. Николай Александрович — серьёзный учёный! А Интернет забит какими-то «зеркалами Козырева», которые он никогда не изобретал, пафосные эпитеты, типа «властитель времени», призванные вывести идеи Козырева из поля актуальной науки, наверное… Этакий маг, Дэвид Копперфильд. Да ещё верующий.
ТП: Ну, как всегда. Обрастает всякими домыслами то, что трудно понять.
ТК: Вернёмся к биографии. Козырев пришёл к вере в лагере. Он был атеист, естествоиспытатель, и сделал своё открытие обладая натурфилософским складом ума. Религиозное расширение появилось у него после лагеря, где он точно бы не выжил, если бы не чудо.
ТП: А вы считаете, что в его теории времени есть религиозная составляющая?
ТК: Вы знаете, его самый младший сын, Фёдор Николаевич написал две статьи. Мы к Чтениям выпустили его книжку в издательстве «Алетейя» «О физической теории времени Николая Козырева» https://docs.google.com/gview?url=http://www.russculture.ru/pdflib/Kozirev.pdf&embedded=true где под одной обложкой два его очерка. Один касается физической теории времени с естественно-научной точки зрения, а второй — с философской, где он вписывает эту теорию в русский космизм. Поэтому, можно говорить не только о философской, но и о религиозной составляющей. Только важно не путать! То есть, можно «и», а можно и «нет». Эти две составляющие, которые вполне могут существовать параллельно и самостоятельно. И, конечно, в этом сборнике есть и одна моя статья, которая называется «Физика времени Козырева в метафизике поэзии Охапкина».
ТП: Вот! Я всё хотела спросить, что же привлекло поэта?
ТК: К Чтениям мы выпустили и ещё одну книгу, правда Самиздатом. Это самая первая книга Охапкина 1968 года «Ночное дыхание», которая посвящена Николаю Александровичу. У Олега 9 авторских книг и 7 из них написаны в период их тесного общения (1966-1978). Поэтому, можно сказать, что большая часть его творчества, так или иначе, служит подтверждением, доказательством, путём в освоении идей Козырева. Один пример тому, мне кажется, удалось сделать убедительным в моей статье. Самый известный постулат теории времени Козырева среди гуманитариев: время обладает энергией, которая может противостоять энтропийным процессам.
ТП: Фактически разрушению, распаду?
ТК: Верно! Иными словами: время это то, благодаря чему вообще все живы. И, конечно здесь возникает много вопросов сразу. У всех: и у гуманитариев, и у физиков. И тут надо разбираться детально. Вот я разобралась в одной вещи. Я тоже, как Вы понимаете, нахожусь на начальной стадии этого вопроса. Первое уточнение. Все употребляют слово «энергия», а Козырев употребляет в этом контексте слово «сила». Он говорит о силе времени. Сила, как физическая величина. При энтропийных процессах освобождается сила времени.
ТП: Энергия может быть направлена тоже в разные стороны.
ТК: Нет. Ну, тут чисто законы физики. Энергия — это статичная (скалярная) величина. Сила же характеризует то, что движется. Это векторная величина. И, поскольку время движется, то оно не может быть энергией, оно — сила. Разница в физических понятиях. И поэтому обнаруживается направленность времени. Сила времени, которая освобождается при энтропийных процессах, может быть усвоена рядом находящимися точками. Этими «точками» могут быть: человек, любой живой объект, не живой объект. В общем, там, где происходит энтропийный процесс, вокруг создаётся вот эта усиленная интенсивность времени, которую, рядом находящиеся объекты могут воспринимать. Другой вопрос, как они это используют? И вот, Олег написал потрясающее стихотворение, где момент разрушения, является и моментом созидания. Я хочу его зачитать.
ТП: То есть, он это воспринял?
ТК: Он это воспринял и просто описал свой опыт. Стихотворение называется «Перед тополем».
Тополь рушит свой купол. Ярость
Позолотой летит с каркаса.
Мне сегодня вдруг показалось –
Был я храмом и храм распался:
Стал материей красной крови,
Обрывком вчерашней мысли,
Фрагментом костей скелета,
Горсточкой слов без смысла.
Ветер тополь громит, ломает.
Во дворе груда сучьев чёрных.
В ворохах пожелтелой бумаги
Шебуршится белый котёнок.
Листья – те, что вчера дрожали
На верхушке живой древесной,
Нынче пеплом истлевшим стали,
Под ногою дробятся с треском.
Тусклый сумрак грохочет дранкой
Полумёртвых отсохлых веток
И корябает кровель скаты
И дубасит в литавры ветра.
И брожу, оглушённый, тихий,
Привиденьем среди развалин.
И не помню уже что было,
Кто, откуда и как назвали.
Только вижу: разрушен тополь.
Тело храма без крыл, без листьев.
Лишь тяжёлый туман распада
Откровением голых истин.
Только небо по-детски плачет.
В чёрном воздухе звёзды льются.
Будто заново мир мой начат
В недрах тополя, в почках куцых.
1966. Из книги «Ночное дыхание».
ТП: Спасибо.
ТК: К сожалению, мы не успели на конференции провести круглый стол, который мы хотели назвать «Теория физического времени Козырева в вариантах современных художественных и литературных практик».
ТП: То есть, не только Олега?
ТК: Да, конечно! Мы хотели расширить тему. Наши учёные, которые принимали участие в конференции: Юлия Валиева, Ольга Сокурова, Дмитрий Козырев, Дмитрий Ивашинцов свидетельствуют о том. Например, композитор Дмитрий Алексеевич Толстой, который тоже дружил с Николаем Александровичем, пытался освоить своей музыкой проявления силы времени. Есть художники и поэты, которые не знали лично Козырева, но их вдохновляет это всё. О них и с ними надо говорить отдельно. И, поскольку требуется время на погружение, на осмысление, то вот мы, как раз, в процессе.
ТП: Где можно эту книгу добыть?
ТК: Эта книга сейчас продается в магазинах интеллектуальной литературы, в Петербурге, например, в «Порядке слов», магазине философской книги «Даль».
ТП: И называется она, ещё раз повторим:«Охапкинские чтения. Поэзия и наука». Альманах 4-й, 2023 год, да?
ТК: Да. Я бы хотела сказать слова благодарности за поддержку этой конференции людям, которые не делали доклады, но разными способами её поддержали. Это Наталья Аркадьевна Прозорова, которая является руководителем Центра по изучению литературного наследия советской эпохи Пушкинского дома ИРЛИ РАН. Потом, конечно, директору Музея Достоевского, где проходили Чтения, Наталье Туймебаевне Ашимбаевой, нашему другу, которая всегда поддерживает все наши безумные инициативы. И, конечно, Сергею Вадимовичу Кайкину, генеральному директору «Дирекции международных книжных выставок и ярмарок» в Москве, который поддержал издание этого сборника. Конечно, особая роль была и у Анастасии Корсунской, которая пишет докторскую диссертацию по теме «Художественный мир Олега Охапкина». Она очень помогла на всех этапах подготовки и Чтений, и изданий к ним. И ещё мне хочется обратить внимание на три имени, — это Дмитрий Ивашинцов, Розалия Рупова и Мелвар Мелкунян, которые представляют собой феномен соединения в своём творчестве научного и поэтического. Они делились своим опытом, и это было тоже невероятно интересно.
ТП: Татьяна Ковалькова в рубрике «Петербургский текст»
В заставке использована фотография Бориса Смелова 1977 г.
© Т.И.Ковалькова, 2023
© Радио «Россия», 2023
© НП «Русская культура», 2024
