СЕКИРСКАЯ, Марина Веньяминовна, родилась в Киеве, совсем молодой пережила все ужасы гражданской войны, отец был убит большевиками, она, кажется, с матерью оказалсь в Сербии, где кончила русский институт, кажется, бывший Харьковский, кончила с отличием и уехала в Бельгию на курсы сестёр милосердия для иностранок /в устройстве русских сестёр на эти курсы тоже принимала участие А. В. Романова/. Кончила их с отличием. В Бельгии вышла замуж за Бориса Ник. Секирского, кончившего там университет, геолога, и они уехали в Африку, исколесили почти всю её от экватора до юга, да, кажется, и к северу от экватора, и М. В. научилась говорить на трёх местных языках. Дольше всего они жили в Конго на службе у бельгийского правительства. Б. Н. работал как геолог, и им много пришлось ездить по стране и они с собой брали детей. Девочка родилась в Конго, и её первый язык был язык её няньки, кажется, свахили (так! – О. Д.), затем французский, после немного русского. Когда Б. Н. выслужил пенсию, они переехали в Ю. Африку, и Алёнка /Елена/ стала говорить по-английски. Года через три бельгийцы предложили Б. Н. вернуться в Конго, Алёна осталась пока что в Южной Африке, пока родители не устроятся. Они её поместили в семье бура Марэ, служащего Мин. иностр. дел, знавшего русский язык, и там она выучила язык буров африканас. Затем она некоторое время, чтобы не отставать от православия, была пансионеркой в греческом пансионе для греческих детей и там набралась греческого. Затем родители её выписали в Леопольдвиль. После событий в Конго детей отправили учиться в Брюссель, и там девочка одолела фламандский. Теперь она замужем за французом и, верно, забыла все языки, кроме французского, и, может быть, английского.
Марина Веньяминовна в те времена, когда не ездила по Конго, работала в Леопольдвиле как сестра. После событий там муж её отправил в Йоганнесбург, а сам остался кончать свою работу и выслуживать пенсию, после чего тоже переехал в Ю. Африку. М. В. продолжала свою сестринскую работу, её ценили как сестру и благодаря её бельгийскому диплому, и благодаря её знаниям в этой области и интеллигентности. Работа у неё всегда была. Когда Б. Н. вернулся в Ю. Африку, он ещё года три работал как геолог в южно-африканском казенном учреждении, кончил, кажется, тоже получил какую-то пенсию, и теперь они переехали на постоянное жительство на юг Франции. Не знаю, занята ли там чем-нибудь М. В., может быть, дает уроки, в Йоганнесбурге она давал уроки русского языка студентам.
СТАРИКОВА, Маргарита Павловна. Знаю, что она кончила институт в Москве как стипендиатка правительства – её отец погиб в Цусиме. Родом из Алупки, где она познакомилась с будущим отцом Стариковым, тогда инженером. После революции они оказались в Чехии, а после событий там перебрались в Бельгию, где её муж принял священство и стал отцом Симеоном-Стариковым, а она матушкой. Одно время он священствовал в Кении, но климат был ей вреден, и им удалось устроиться в Йоганнесбруге, он был первым русским иереем в Южной Африке, причём, приход распространялся на многие другие страны, в Африке русские церкви имеются лишь, кажется, в Марокко, Тунисе, Египте и Абиссинии. Но всюду есть греческие. Матушка Старикова тут пыталась организовать классы для русских детей и молодежи, плохо говорящих или совсем не говорящих по-русски, но из этого вышло мало толку, дети не интересовались занятиями, а родители не настаивали. Помогала она мужу в церковных делах. После нескольких лет они уехали в Калифорнию, и я знаю, что она и там продолжает свою деятельность просветительскую и церковную.
© НП «Русcкая культура», 2019
