27 января исполняется сто лет со дня смерти «железной маски» Дома Романовых Великого Князя Николая Константиновича, самого загадочного и противоречивого представителя монаршей фамилии. В последнем Придворном календаре за 1916 года имя Великого Князя Николая Константиновича, как и положено, значилось в списке членов Российской Императорской Фамилии. На бумаге он существовал, но в реальной жизни внука Императора Николая I мало кто из родных помнил, а молодое поколение великосветского петербургского общества даже не представляло о ком идёт речь. Он стал живой легендой, человеком, чья жизни была сшита из лоскутов противоречий, скандалов и многочисленных любовных историй. Кто-то считал опального Великого Князя жертвой либеральных идей своего отца, другие приписывали ему фантастические преступления и проблемы с психикой, а некоторые видели в Николае Константиновиче великого учёного и филантропа.
Имя «ташкентского изгнанника» ещё в конце XIXвека заняло достойное место в царстве легенд, нежели в объективной истории. Даже смерть Николая Константиновича долгие годы считалась загадкой. В русской эмиграции были уверены, что зимой 1918 года большевики поставили его к стенке и расстреляли. В 1997 году мир впервые увидел документы, опровергавшие версию убийства Николая Константиновича в далёком Ташкенте.
В узбекских архивах отыскалась заметка из местной газеты следующего содержания: «Похороны гражданина Романова. Вчера в Ташкенте состоялись похороны бывшего Великого Князя, гражданина Николая Романова, скончавшегося в воскресенье, 14 января, в 6 часов утра. Тело Романова предано земле у ограды военного собора». Позже архивисты обнаружили газету «Новый путь», в которой был напечатан ещё один некролог следующего содержания: «О смерти Великого Князя Николая Константиновича Романова (1850 г.р.) Умер в ночь с 13 на 14 января 1918 года от воспаления лёгких на даче под Ташкентом и похоронен 16 января 1918 года в Ташкенте, в сквере, рядом с Военным Георгиевским Собором».
Отыскался и протокол заседания Исполнительного Комитета Ташкентского Совета Солдатских и Рабочих Депутатов от 15 января 1918 года, на котором была рассмотрена просьба жены Николая Константиновича о месте его захоронения: «Слушали просьбу жены Николая Константиновича Романова о разрешении похоронить умершего бывшего Великого Князя у военного собора. Постановили: разрешить похоронить, но с предложением не производить каких бы то ни было процессий». Таким образом, факт ненасильственной смерти Великого Князя был подтверждён, но за его именем всё ещё следовал шлейф загадок, тайн и многочисленных противоречий.
Великий Князь Николай Константинович с родителями
Николай Константинович родился 2/14 февраля 1850 года в Мраморном дворце Петербурга. Он был старшим сыном и первым ребёнком в семье Великого Князя Константина Николаевича и Великой Княгини Александры Иосифовны, и, наверное, самым незаурядным из всех детей этой семьи. Своё имя он получил в честь деда Императора Николая I, а в узком кругу родных и близких его называли просто —Никола. Великий Князь учился в Академии Генерального штаба, в которую поступил по собственному желанию, став первым из Императорской Фамилии, окончившим высшее учебное заведение в числе лучших выпускников — с серебряной медалью.
Великий Князь в возрасте двенадцати лет
Юный Никола с сёстрами Верой и Ольгой
Уже в юности у него проявились черты яркого сноба и прожигателя жизни. В узких кругах он цинично заявлял: «Купить можно любую женщину, разница лишь в том, заплатить ей пять рублей или пять тысяч». Беспокоясь за судьбу сына, Александра Иосифовна решает отправить Николу в путешествие за границу и подыскать ему подходящую невесту. Выбор пал на юную принцессу Фредерику Ганноверскую, но она отказалась от замужества, сославшись на то, что вообще не собирается никогда выходить замуж. После неудачной попытки найти невесту, Никола вернулся в Петербург, поступил в лейб-гвардии Конный полк и стал командиром эскадрона.
Несостоявшаяся невеста Николая Константиновича принцесса Фредерика Ганноверская
Великий Князь Николай Константинович в форме командира эскадрона лейб-гвардии Конного полка
В это же самое время на одном из балов он познакомился с американской танцовщицей Фанни Лир, чьё настоящее имя было Харетт Блэкфорд. Она уже успела побывать замужем, родить дочь и развестись с мужем. У молодых людей начался страстный и бурный роман, о чём было немедленно доложено Константину Николаевичу. Великий Князь сразу же нашёл предлог, чтобы удалить сына из столицы и охладить его чувства к возлюбленной. Николай Константинович был отправлен в составе русских экспедиционных войск в Хиву, покорять Среднюю Азию. За участие в Хивинском походе он был награждён орденом Святого Владимира 3-й степени за проявленное мужество и героизм во время артиллерийского огня противника.
Роковая любовь «ташкентского изгнанника» Фанни Лир
Находясь в Средней Азии, он всерьёз заинтересовался ориенталистикой, а вернувшись в Петербург, стал ходатайствовать об отправке специальной экспедиции в Хиву, с целью изучения завоеванного Россией края и оценки его экономического и хозяйственного потенциала. И вместе с тем, несмотря на все усилия семьи, Никола не смог забыть «свою милую Фанни», их чувства, после длительной разлуки лишь укрепились. Вскоре они уехали в долгое путешествие по Европе, где Никола сорил деньгами и скупал дорогие картины для своей личной коллекции.
Когда любовники вернулись в Россию, Николай Константинович снял для Фанни дом в центре Петербурга и стал ежедневно навещать возлюбленную, пока в семье не случилась беда. В апреле 1874 года Великая Княгиня Александра Иосифовна обнаружила в Мраморном дворце пропажу трёх бриллиантов из оклада иконы, которой Император Николая I благословил невестку на брак со своим вторым сыном. Икона Божией Матери с младенцем всегда находилась в спальне Великой Княгини и попасть в комнату мог не каждый. Полиция начала расследование и вскоре нашла украденные бриллианты в одном из ломбардов Петербурга. Вскоре следствие установило личность человека, принёсшего бриллианты в ломбард для сбыта. Им оказался адъютант Николая Константиновича Евгений Варнаховский. На допросе он категорически отрицал причастность к краже и говорил, что лишь отнёс в ломбард камни, переданные ему Великим Князем. Николай Константинович, присутствовавший на допросе, поклялся на Библии, что не виновен. Отцу же он сказал, что готов, выручая своего товарища Варнаховского, взять вину на себя.
Печально известная икона, принадлежавшая Великой Княгине Александре Иосифовне
Император Александр II, взявший дело под личный контроль, подключил к расследованию шефа корпуса жандармов графа П. А. Шувалова. Он три часа допрашивал в Мраморном дворце арестованного Николая Константиновича в присутствии отца, который позднее в своём дневнике записал: «Никакого раскаяния, никакого сознания, кроме, когда уже отрицание невозможно, и то пришлось вытаскивать жилу за жилой. Ожесточение и ни одной слезы. Заклинали всем, что у него осталось святым, облегчить предстоящую ему участь чистосердечным раскаянием и сознанием! Ничего не помогло!» В конечном итоге следствие пришло к выводу, что бриллианты были похищены Николаем Константиновичем, а вырученные деньги должны были пойти на подарки любовнице Фанни Лир. На семейном совете, после долгих споров, в которых обсуждались различные варианты: отдать в солдаты (но Государь резко возразил, что не даст порочить это воинское звание своим «ничтожным племянником»), предать публичному суду и сослать на каторгу, было принято решение, наносившее минимальный вред престижу Императорской Фамилии. Великого Князя решено было признать душевнобольным, а затем по указу Императора навсегда выслать из столицы. Фанни Лир была выдворена из России, с запрещением когда-либо сюда возвращаться. Больше она никогда не виделась с «любимым Николой». В Европе она смогла выпустить мемуары, в которых описала свою любовную связь с представителем Российской Императорской Фамилии. Но даже столь откровенные воспоминания не смогли принести ей большого успеха, Фанни Лир умерла в полной нищете в 1886 году в Ницце, сгорев от чахотки.
Николаю Константиновичу было объявлено фактически два приговора. Первый, публичный, состоял в признании его психически ненормальным, а для общего блага Великий Князь должен был находиться под стражей, на принудительном лечении и в полной изоляции. Но был ещё и семейный приговор, по которомуимя Николая Константиновича изымалось из официальных бумаг, касающихся ИмператорскойФамилии, а принадлежавшее ему наследство как старшему в семье передавалось младшим братьям Константину и Дмитрию. Он также лишался всех званий и наград и вычёркивался из списков полка. Император решил выслать племянника из Петербурга в удалённый район страны,поместить его под домашний арест, где он должен был находиться до особого распоряжения. Поначалу Николай Константинович был отправлен под надзор в Крым, где у его отца находилось имение, а затем в Оренбург. Там он умудрился, тайно обвенчаться с дочерью местного полицмейстера Надеждой Александровной Дрейер, что усугубило его положение, и вскоре по повелению Императора он вместе с женой был отправлен в Ташкент, где и прожил до конца своих дней.
Опальный Великий Князь в первые годы своего вынужденного изгнания
Николай Константинович с женой Надеждой Дрейер
Жизнь в далёком Туркестане нисколько не изменила характер Великого Князя. Он жил на широкую ногу, ни в чём себе не отказывая. Получив от министерства императорского двора немалую сумму на постройку дворца, он умудрился спустить эти деньги на строительства Ташкентского театра. Дворец, построенный только в 1891 году по проекту знаменитого архитектора А. Л. Бенуа, был наполнен всевозможными восточными редкостями и картинами видных российских живописцев, а рядом по повелению Великого Князя находился зверинец, открытый для всех жителей города.
Великокняжеский дворец в Ташкенте
Нужно отдать должное Николаю Константиновичу, с его появлением в Ташкенте, некогда полудикий край стал активно развиваться и набирать потенциал. Немалую роль в этом непростом деле сыграл и опальный Великий Князь. Он занялся строительством кинотеатров, открыл мыловаренный завод, фотографические мастерские, бильярдные, наладил продажу кваса, переработку риса, мыловаренные и хлопковые мануфактуры, регистрируя, во избежание гнева Государя, все организуемые предприятия как принадлежащие жене.
Одна из центральных улиц Ташкента в конце XIX века
Николай Константинович оказался первоклассным предпринимателем. Он одним из первых обратился к наиболее доходной тогда области промышленности в этом полудиком крае —строительству и эксплуатации хлопкоочистительных заводов. При этом он использовал самые передовые технологии своего века. Благодаря активной работе по освоению Туркестана, Николай Константинович снискал большую популярность у местного населения, как у коренных, так и у русских переселенцев. Значимым проектом в жизни Великого Князя стало выведение из речки Чирчика рукотворного канала, названного Искандер-арыком. До начала работ на этих землях находилось несколько домов бедных среднеазиатских крестьян, выселенных из городка Газалкент за активное сопротивление русскому правительству. После проведения Искандер-арыка было основано «великокняжеское» селение Искандер, а в нескольких километрах от посёлка Николай Константинович разбил большой цветущий сад.
Один из каналов в Голодной степи, построенный на средства Николая Константиновича
Во время строительных работ по прокладке канала Николай Константинович произвёл археологическое исследование расположенного у русла канала древнего тюркского кургана, из которого извлекли оружие и предметы быта, ставшие бесценными экспонатами в его личной коллекции. В 1886 году он приступил к своему самому грандиозному проекту в Средней Азии — прокладке канала из реки Сырдарья, для орошения части Голодной степи между Ташкентом и Джизаком, при этом затратив много энергии и личных средств. Работы, связанные с проведением и строительством канала, обошлись Николаю Константиновичу свыше миллиона рублей, но увенчались огромным успехом. После завершения строительства, на прибрежной скале около реки, близ одного из новых русских селений, рабочими была высечена крупных размеров буква «Н», увенчанная короной. На орошённых землях было основано двенадцать больших посёлков для русских переселенцев из центральных областей России. Николай Константинович писал: «Моё желание —оживить пустыни Средней Азии и облегчить правительству возможность их заселения русскими людьми всех сословий». К 1913 году благодаря активным стараниям Николая Константиновича на этой территории появилось более 119 русских посёлков.
Ещё одной грандиозной идеей опального Романова стал проект восстановления старого русла реки Амударьи, впадающий в Каспийское море. В 1879 году,будучи в Самаре, он организовал общество для изучения среднеазиатских путей, ставившее своей целью постройку туркестанской железной дороги, которая должна была соединить центральную Россию с Туркестаном и исследовать возможности поворота реки Амударьи в долину Узбой. В марте 1879 года Николай Константинович опубликовал брошюру под названием «Аму и Узбой». По понятным причинам книга была выпущена без указания имени автора и содержала незаурядные идеи по развитию Средней Азии. В брошюре Великий Князь, опираясь на произведения античных и средневековых писателей, старался доказать, что река неоднократно меняла своё направление «исключительно по воле человека». Но российское правительство не поддержало грандиозную идею «железной маски», сочтя проект слишком затратным. В брошюре «Аму и Узбой» он с большим оптимизмом писал: «Россия в течение последних 25 лет овладела большей частью Средней Азии, но некогда цветущий Туркестан достался русским в состоянии упадка. Он наделён от природы всеми благоприятными условиями для быстрого развития своих богатых производственных сил. Расширив оросительную сеть, раздвинув пределы оазисов, Туркестан можно сделать одной из лучших русских областей». Однако план по созданию «одной из лучших областей» был признан нецелесообразным и отложен до лучших времён, которые так и не наступили.
А экспедиция, организованная Николаем Константиновичем, проделавшая более чем тысячекилометровый путь по совершенно не исследованным и диким местам, принесла материал исключительной важности для археологии, географии и этнографии. Участники экспедиции были щедро одарены российским правительством, не упоминалось лишь имя Великого Князя, оно было вычеркнуто из всех документов, и даже не прозвучало в главном докладе представленном Императору, хотя роль царственного изгнанника в освоении Средней Азии бесценна.
Активная созидательная работа на благо Туркестана сочеталась у Николая Константиновича с эксцентричным поведением и довольно эпатажными поступками, быстро становившимися достоянием общественности. При живой жене Великий Князь надумал жениться вновь. Он без ума влюбился в юную гимназистку Варвару Хмельницкую, купил для неё роскошный дом в Ташкенте, а когда в 1901 году его законная супруга уехала проведать сына в Петербурге, Николай Константинович тайно увёз свою возлюбленную из города и в сельской церкви обвенчался с ней. Разумеется, этот брак был аннулирован Императором, а девушку с семьёй отправили в Одессу. Ещё раньше, в 1895 году Великий Князь за 100 рублей купил у семиреченского казака Елисея Часовитина его 16-летнюю дочь, которая родила ему троих детей.
Юная казачка Дарья Часовитина, ставшая гражданской женой Великого Князя
Когда в 1881 году бомбой террористов был убит Император Александр II, Николай Константинович решил ехать в Петербург и проститься со своим дядей, но новый Государь, Император Александр III, ответил резким отказом, написав своему двоюродному брату: «Вы недостойны того, чтобы склоняться перед прахом моего отца, которого так жестоко обманули. Не забывайте, что вы обесчестили всех нас. Пока я жив, вам не видать Петербурга».
Посетивший в Ташкенте опального брата Великий Князь Константин Константинович писал в дневнике: «Скоро ли кончится мучительное положение, из которого бедному Николе не дают никакого выхода? Самого кроткого человека можно было таким образом из терпения вывести, у Николы есть ещё довольно силы выносить своё заключение и нравственную тюрьму».
Великий Князь Николай Константинович с законной женой Надеждой Дрейер и братом Великим Князем Константином Константиновичем. Фото 1910 года, Ташкент
Узнав из газет о Февральской революции в Петрограде, Николай Константинович незамедлительно поднял над своим дворцом красный флаг и отправил приветственную телеграмму Временному правительству. Надев свою любимую красную рубашку, Великий Князь стал радостно разъезжать на извозчике по городу и поздравлять жителей Ташкента с «долгожданной» свободой, изображая из себя «жертву» самодержавия, мечтавшего всю жизнь избавить народ «от деспотичной тирании».Недолго думая, он сочинил наивную легенду о том, что он был выслан из Петербурга в Туркестан якобы за связь с революционным подпольем. И нашлись люди, которые в это поверили.
Осенью «революционного» 1917 года Николай Константинович неожиданно простудился и опасно заболел. Он успевает составить завещание, по которому всё имущество должно было отойти его жене Надежде Александровне, а после её смерти Ташкентскому университету. Свои последние месяцы жизни Николай Константинович провёл в доме своей гражданской «жены» Дарьи Часовитиной, где и скончался от воспаления лёгких ранним утром 14/27 января 1918 года. Похороны прошли спустя два дня при большом стечении народа, многие жители Ташкента пришли отдать свой долг памяти и проститься с «железной маской» Дома Романовых. По воспоминаниям очевидцев, местные большевики умудрились послеотпевания устроить митинг, где вновь вспомнили о «кровавом царском режиме», жертвой которого был, по их мнению, и «бывший Великий Князь». Когда из собора стали выносить гроб, то неожиданного грянул «Интернационал», после которого всё же был исполнен траурный марш Шопена.
Великий Князь Николай Константинович на смертном одре
Николая Константиновича похоронили у ограды Иосифо-Георгиевского собора, находившегося у входа в его дворец. Уже в апреле 1918 года всё его имущество было национализировано. Во дворце Николая Константиновича открыли художественный музей, в котором его вдова Надежда Александровна работала смотрителем, но затем её уволили, обвинив в сокрытии ценностей. Она влачила полунищенское существование, оставленная детьми и внуками, и под конец жизни нашла приют в сторожке при бывшем дворце Великого Князя. По одной из версий Надежда Александровна умерла в 1929 году от укуса бешенной собаки, по другой, умерла от голода в начале 1930-х годов.
Надежда Александровна Дрейер гуляет по ташкентскому базару. Фотография из коллекции Эллы Майяр
Судьба потомков Николая Константиновича оказалась трагической. Старший законный сын от брака с Надеждой Александровной Дрейер, князь Артемий Николаевич Искандер, увлекался антропософией и мистическими идеями «избранницы великого духовного начала» Елены Блаватской.Во время Гражданской войны он воевал на стороне Белой Армии и по одной из версий погиб в бою, а по другой умер от тифа в Ташкенте в 1919 году. Младший сын князь Александр Николаевич Искандер окончил Императорский Александровский лицей. В годы Гражданской войны сражался в Белой армии, участвовал в антибольшевистском восстании в январе 1919 года в Ташкенте. В 1920 году через Крым, покинув Россию, эмигрировал во Францию, где работал таксистом, поваром, рассыльным и ночным сторожем. От первого брака у него были сын Кирилл и дочь Наталия, оставшиеся после развода родителей в Советском Союзе и носившие отчество и фамилию отчима. Кирилл умер в 1992 году, не оставив детей, а Наталья, ставшая известной мотогонщицей и получившей благодаря СМИ в 90-е годы широкую известность как «русская наследница Дома Романовых». Умерла она в 1999 году в Москве, также не оставив потомства. С её смертью окончательно пресеклась линия князей Искандер.
«Русская наследница Дома Романовых» Наталья Александровна Искандер
У трёх незаконнорождённых детей Николая Константиновича от казачки Дарьи Часовитиной судьба сложилась ещё трагичнее, чем у законных. Старший сын Станислав был расстрелян в 1919 году, а младший сын Николай, служивший в Красной Армии, погиб то ли от удушья, то ли от передозировки наркотиков в том же году, что и старший брат. Судьба оказалась благосклонна лишь к дочери Дарье, считавшейся любимым ребёнком Великого Князя и с которой он был духовно близок, особенно в последние годы. Как и единокровный брат Артемий, она также увлекалась антропософией, была дружна с писателем Максимилианом Волошиным, и даже гостила у него в Коктебеле. Переехав в 1923 году в Москву, Дарья Николаевна стала работать машинисткой, сотрудничая со многими литераторами того времени. Непродолжительное время она являлась секретарём известной советской писательницы Мариэтты Шагинян. Дарья Николаевна никогда не была замужем и не имела детей, поэтому после её смерти в 1966 году, уникальный архив с личными вещами и документами её отца, долго переходил из рук в руки, пока наконец не попал в Институт мировой литературы имени А. М. Горького в Москве.
Могила Великого Князя Николая Константиновича до наших дней не сохранилась. В советские годы Иосифо-Георгиевский собор был закрыт, а здание использовали в качестве кукольного театра и пельменной. Уже при независимом Узбекистане, в 1995 году, вконец обветшавшее здание снесли до основания, а могила затерялась бесследно.
@ Иван Матвеев
@ НП «Русская Культура»
