17 июля 1918 года – страшная дата в истории России. В этот день, в печально известном доме горного инженера Н. Н. Ипатьева в Екатеринбурге, без суда и следствия был расстрелян Император Николай II, Императрица Александра Фёдоровна, их смертельно больной сын Цесаревич Алексей Николаевич, четыре дочери Великие Княжны Ольга Николаевна, Татьяна Николаевна, Мария Николаевна, Анастасия Николаевна и до конца верные слуги: лейб-медик Евгений Сергеевич Боткин, повар Иван Михайлович Харитонов, лакей Алоиз Егорович Трупп и комнатная девушка Анна Степановна Демидова. Узнав о кровавом злодеянии уральских чекистов, Святейший Патриарх Тихон во время панихиды произнёс следующие слова:
«На днях совершилось ужасное дело: расстрелян бывший Государь Николай Александрович, по постановлению Уральского Областного Совета рабочих и солдатских депутатов, и высшее наше правительство – Исполнительный Комитет одобрил это и признал законным. Но наша христианская совесть, руководясь Словом Божиим, не может согласиться с этим. Мы должны, повинуясь учению Слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет и на нас, а не только на тех, кто совершил его. Не будем здесь оценивать и судить дела бывшего Государя: беспристрастный суд над ним принадлежит истории, а он теперь предстоит пред нелицеприятным судом Божиим, но мы знаем, что он, отрекаясь от престола, делал это, имея в виду благо России и из любви к ней. Он мог бы, после отречения, найти себе безопасность и сравнительно спокойную жизнь заграницей, но не сделал этого, желая страдать вместе с Россией. Он ничего не предпринимал для улучшения своего положения, безропотно покорился судьбе… и вдруг он приговаривается к расстрелу где-то в глубине России, небольшой кучкой людей, не за какую-либо вину, а за то только, что его будто бы кто-то хотел похитить. Приказ этот приводят в исполнение, и это деяние – уже после расстрела – одобряется высшей властью. Наша совесть примириться с этим не может и мы должны во всеуслышание заявить об этом, как христиане, как сыны Церкви. Пусть за это называют нас контрреволюционерами, пусть заточают в тюрьму, пусть нас расстреливают. Мы готовы все это претерпеть в уповании, что и к нам будут отнесены слова Спасителя нашего: “Блаженны слышащие Слово Божие и хранящие”».
Святейший Владыка даже не предполагал, насколько чудовищным и циничным по своей сути было злодеяние. Палачами было объявлено, что по «приговору рабочих и крестьян» был расстрелян только Император, в то время как жена и дети Государя находятся в «надёжном месте». Утверждения в мировой печати о гибели всей Императорской Фамилии большевики называли «слухами и ложью капиталистической прессы». Лишь в 1926 году коммунисты де-факто признают, что вместе с Императором была расстреляна вся семья. Об этом впервые публично поведал Павел Быков, издавший книгу «Последние дни Романовых», где с большевицких позиций рассказал о расстреле семьи и даже перечислил фамилии цареубийц…
…Спустя 80 лет после злодеяния многострадальные останки Императорской Фамилии были захоронены в Петропавловском соборе. Церемонии предшествовала череда многочисленных генетических, антропологических и исторических экспертиз, дебаты в прессе и громкие общественно-политические скандалы. Могилу в окрестностях Свердловска с останками девяти человек ещё в 1979 году обнаружили Гелий Трофимович Рябов и Александр Николаевич Авдонин, однако официальное вскрытие состоялось лишь в июле 1991 года. Ученые и криминалисты смогли опознать Государя, Государыню, трёх дочерей: Ольгу Николаевну, Татьяну Николаевну и Анастасию Николаевну, а также четырёх лиц из свиты. Останки Алексея Николаевича и Марии Николаевны тогда обнаружить не удалось.
Наша страна не любит каяться в своих преступлениях, но церемония захоронения Императорской Семьи должна была стать исключением из этого правила. Ещё до объявления официальной даты похорон Князь Николай Романович (1922–2014), глава Рода Романовых, высказал своё мнение о погребении:
«Мы, Романовы, и, я думаю, подавляющее большинство русских ожидаем, что эти останки будут погребены достойно и как можно раньше. Где именно – не нам решать, на то есть российские власти. Одно мы осмеливаемся требовать: чтобы все они были похоронены вместе, в тот же день, в рамках одной церемонии».
Три города «бились» за право похоронить Императорскую Семью. Екатеринбург, Москва и Санкт-Петербург. Губернатор Свердловской области Эдуард Россель предлагал временно захоронить останки в часовне, а когда на месте Дома Ипатьева будет построен храм, перенести туда гробы. Идея была абсурдная и лишена всякого смысла. Хоронить там, где было совершено чудовищное преступление – нонсенс. И с этической точки зрения, и с моральной. Кощунство и глубокое неуважение по отношению к убитым. Мэр Москвы предложил устроить похороны в Храме Христа Спасителя, «символе нового российского возрождения». Но и эта идея была моментально отвергнута. Так возник единственный приемлемый вариант – родовая усыпальница Российского Императорского Дома собор Петра и Павла в Санкт-Петербурге.
Останки Императорской Семьи и их слуг в бюро судебно-медицинской экспертизы города Екатеринбург
Пустырь на месте уничтоженного в 1977 году дома Ипатьева. 1998 год
Княжна Вера Константиновна (слева) и Княгиня Екатерина Иоанновна (справа) – последние представители Российского Императорского Дома
«Императорская Семья» в 1998 году. Княгиня Мария Владимировна её сын принц Георгий Прусский и мать Княгиня Леонида Георгиевна
Князь Михаил Фёдорович Романов
Княгиня Джулия Романова в день погребения Императорской Семьи
Князь Андрей Андреевич Романов в Санкт-Петербурге
Правительство учло пожелания родственников и подготовило двухъярусный склеп в Петропавловском соборе, где должна была упокоиться Императорская Семья и её слуги. Однако всё общество ошеломила Русская Православная Церковь. На заседании священного Синода 9 июня 1998 года было принято следующее определение:
«Решение Государственной Комиссии об идентификации найденных под Екатеринбургом останков как принадлежащих семье Императора Николая II вызвало серьёзные сомнения и даже противостояния в Церкви и обществе… В связи с этим Священный Синод высказывается в пользу безотлагательного погребения этих останков в символической могиле-памятнике. Когда будут сняты все сомнения относительно “екатеринбургских останков” и исчезнут основания для смущения и противостояния в обществе, следует вернуться к окончательному решению вопроса о месте их захоронения… Учитывая вышеизложенное, считать невозможным участие в захоронении “екатеринбургских останков” Предстоятеля Русской Православной Церкви и любого её иерарха».
Несмотря на заявление Синода, правительство России решило не откладывать церемонию. На «похороны века» были приглашены потомки Российской Императорской Фамилии, разбросанные по всему миру. Среди них лишь двое, Княжна Вера Константиновна и её племянница Княгиня Екатерина Иоанновна, появившиеся на свет до революции и помнившие своих царственных родственников, пережили кровавый XX век и увидели своими глазами, как разрушился строй, уничтоживший их семью. Досадно, но на церемонию прибыть они не смогли. Княжне Вере Константиновне было уже 92 года, и она проживала в Доме престарелых Толстовского фонда под Нью-Йорком. Для Княгини Екатерины Иоанновны, которая обосновалась в Уругвае, поездка в Россию могла стать колоссальным эмоциональным потрясением. Поэтому в Санкт-Петербург вместо Княгини поехали её дочери Николетта и Фьяметта. Сегодня единственный сын Княгини Екатерины Иоанновны Иван Фараче ди Виллафореста рассуждает о значимости той церемонии:
«Я не участвовал в церемонии перезахоронения в 1998 году. Тогда моя мама была жива, и мои сестры представляли её в Санкт-Петербурге. Во время траурных дней моя семья ощутила, что началось примирение великого русского народа с династией Романовых. Кажется, что всё движется вперёд (хотя и медленно), однако процесс примирения не будет завершён, пока останки Их Императорских Высочеств Цесаревича Алексея Николаевича и Великой Княжны Марии Николаевны не будут захоронены вместе со своими родителями и сёстрами».
Больше всех среди Романовых отличилась небезызвестная Княгиня Мария Владимировна Романова, объявившая себя «Главой Российского Императорского Дома». В начале 1998 года некоторые коронованные особы Европы получили странные письма, где говорилось:
«Правительство России сообщило нам о решении захоронить в соборе Святых Петра и Павла в семейном некрополе останки Николая II и его семьи. По этому торжественному поводу Мы в качестве главы Российского Императорского Дома сообщаем вам, что религиозная церемония в память моего горячо любимого кузена и предшественника Императора Николая II и Его семьи состоится 28 февраля этого года… Мы надеемся, что Вы примете участие в церемонии. Мария».
Многие были шокированы таким приглашением, поскольку никаким статусом Мария Владимировна не обладала. Вскоре, и совсем неожиданно для всех, новоявленная «Государыня» заявила российским чиновникам, что приедет на церемонию лишь в том случае, если её примут как «главу Российского Императорского Дома». Спустя несколько недель «Императорская Семья» вообще изменила своё решение по поводу останков и вслед за Церковью отказалась признавать их подлинность. Этого мнения Мария Владимировна придерживается до сегодняшнего дня.
Ещё один конфуз, связанный с царской роднёй, случился 10 июня 1998 года, в самый канун царских похорон. Князь Михаил Фёдорович Романов (1924–2008), проживавший в Париже, собрал во французской столице пресс-конференцию и неожиданно для всех заявил, что ни он, ни другие Романовы на церемонию не поедут, поскольку считают останки фальшивыми. В то же время рабочая группа в Петербурге уже обладала подтверждениями о прибытии в России не менее 30 членов Рода Романовых. Главе Рода Романовых Николаю Романовичу даже пришлось отправить губернатору Санкт-Петербурга Владимиру Яковлеву официальное письмо, где, в частности, говорилось:
«Как Вам уже известно, многие Князья и Княгини намереваются быть в Санкт-Петербурге 17-го июля. Мне было сообщено удивительное заявление Князя Михаила Федоровича, который имеет полное право решать о своем присутствии на похоронах, но не имеет никакого права делать заявления от имени прочих Князей и Княгинь дома Романовых».
Вскоре в прессе было опубликовано официальное заявление Князя Николая Романовича по поводу приближающегося печального события. Своим чётким и лаконичным словом историограф Дома Романовых подвел черту под кровавыми событиями 1918 года, объединив разрозненные Гражданской войной эпохи:
«День захоронения останков замученных Императора Николая II и членов его семьи наступит уже скоро и явится событием исторически значимым. Это событие перевернет кровавую страницу нашей истории, которая, начиная с этого дня, станет достоянием только историков и будущих поколений. История новой России, примиренной со своим прошлым, начнется именно в этот день. Мы, русские – потомки эмигрантов и наши братья – русские, кто никогда не покидал свою родину, вместе признаём, что настал час раскаяния и взаимного прощения, когда 17 июля в Санкт-Петербурге колокола Петропавловского собора будут звонить по последнему российскому Императору, членам его семьи и по тем преданным четырём приближенным, кто погиб вместе с ним восемьдесят лет назад. Впервые с 1918 года более сорока Романовых встретятся на российской земле, в городе, основанным Петром Первым, их общим предком, городе славы, который, благодаря героизму русских воинов и горожан, никогда не был завоеван».
К 14 июля 1998 года в Северной Столице стали собираться многочисленные потомки Дома Романовых. Это была первая большая встреча после кровавых событий 1918–1919 годов некогда правящей фамилии в России. Некоторые проделали огромный путь, прилетев из Австралии, Южной Америки, США и Европы. Позднее Княгиня Доррит Романова, супруга Князя Димитрия Романовича, вспоминала, как её поразило, насколько теплой и родственной была эта встреча. «Все вели себя так, будто никогда не разлучались», – призналась Княгиня.
Среди тех, кто приехал на захоронение, был Князь Михаил Андреевич Романов (1920–2008), внучатый племянник Императора Николая II, офицер военно-морского флота Великобритании и ветеран Второй мировой войны. Это была его первая встреча с Россией. В Санкт-Петербург Михаил Андреевич прилетел из далёкой Австралии, но, как признавался сам Князь, поездка на Родину стала главным путешествием в его насыщенной жизни. Сегодня его вдова Княгиня Джулия вспоминает:
«Для Михаила Андреевича эта поездка стала самой эмоциональной, ведь до этого он никогда не был на своей Родине, а с некоторыми членами семьи он даже никогда не виделся или встречал их в далёком детстве. У меня нет слов, чтобы описать его эмоции. Эта церемония собрала всю семьи вместе и имела большое значение для каждого».
Из Калифорнии на церемонию приехал родной брат Михаила Андреевича художник Князь Андрей Андреевич Романов (р. 1923). В поездке его сопровождала супруга и трое сыновей. Старший из них, Князь Алексей Андреевич Романов (р. 1953), сегодня вспоминает, как разбросанные революцией дядюшки, племянницы и племянники неожиданно для себя узнавали друг друга в коридорах гостиницы «Астория». «Если раньше чувство семейственности у нас отсутствовало, – признался Алексей Андреевич, – то теперь появилась некая неразрывная связь».
15 июля 1998 года Романовы побывали на Пискарёвском кладбище. Потомки русских самодержцев посетили музей блокады, где впервые увидели дневник Тани Савичевой, девочки, пережившей блокаду, но погибшей позднее в эвакуации. После музея Романовы направились к вечному огню, где от имени семья был возложен венок, на ленте которого было написано: «Защитникам Города-Героя – от Романовых». Когда обступившие Николая Романовича журналисты спросили его, зачем Романовы пришли на это место, Князь ответил: «Мы хотели сказать, что мы Романовы, и мы всегда будем благодарны героическим защитникам Ленинграда, которые спасли наш Санкт-Петербург».
В это же самое время в екатеринбургском бюро судебно-медицинской экспертизы останки Романовых укладывали в гробы. Дописывалась, как многие тогда полагали, последняя глава в деле убийства Императорской Семьи. Утомительная процедура передачи останков от Екатеринбурга Санкт-Петербургу подходила к концу. Вдоль стенки длинной комнаты стояло девять маленьких гробов, похожих больше на специальные ковчежцы. Гробы членов Императорской Семьи можно было легко отличить по позолоченным гербам, которые украшали боковые стенки. На крышке гроба Императора находился большой кипарисовый крест. Кипарис был привезён из Крыма и, как рассказывал журналистам мастер, дерево росло в саду Ливадийского дворца, любимой резиденции Императорской Семье на юге России.
Князь Димитрий Романович Романов в Екатеринбурге. 15 июля 1998 года
Гроб с останками Императора Николая II
Освящение гробов-ковчежцев в бюро судебно-медицинской экспертизы
Следователь В. Н. Соловьёв и главный герольдмейстер России Г. В. Вилинбахов покрывают гроб Императора Николая II императорским штандартом
Церемония прощания во дворе бюро судебно-медицинской экспертизы
Прощание в храме Вознесения Господня города Екатеринбурга
Панихида в храме. 16 июля 1998 года
Гробы с останками Императора Николая II и членов его семьи на борту военно-транспортного самолёта
Почётный караул отдаёт последнее воинское приветствие членам Императорской Фамилии
От имени семьи Романовых из Дании на Урал прилетел Князь Димитрий Романович Романов (1926–2016). Позднее он оставит подробнейшие воспоминания о трёх днях, проведённых в Екатеринбурге:
«Мы бегом вошли в зал, где должна была пройти церемония переноса в гробы земных останков членов Императорской Семьи, врача Боткина и трех слуг. Моими первыми чувствами, пока я усиленно пытался осознать невероятную картину, представшую перед моими глазами, были изумление и потрясение. У наружной стены длинного и достаточно узкого зала навытяжку стояли девять солдат в парадной форме, держа ружья с примкнутыми штыками. Сбоку от них, на высоте, под оргстеклом лежали останки жертв, расстрелянных в подвале Ипатьевского дома. У многих коричневатых скелетных останков отсутствовали кости или были частично разрушены черепа. Чуть ниже стояли гробы с открытыми крышками, украшенные императорскими орлами, в которые во время церемонии должны были быть перенесены останки. Одна из многочисленных мыслей, которые пронеслись в моей голове, была о том, что судьба распорядилась так, что я буду не только первым, но и последним членом Рода Романовых, который увидит земные останки Императора Николая II, Императрицы Александры, Великих Княжон Ольги, Татьяны и Анастасии, врача Боткина и трех преданных слуг перед тем, как крышки гробов будут навсегда закрыты. Останки переносились с тщательностью, каждый гроб был благословлен присутствующим священником, после чего закрыт и запечатан. Вся церемония, насколько я помню, заняла около полутора часов, после чего специальная комиссия составила и подписала протокол, и юридическая часть церемонии была завершена. Я вернулся в гостиницу, будучи полностью изможденным».
16 июля 1998 года девять гробов были перенесены из бюро судебно-медицинской экспертизы в храм Вознесения Господня, напротив которого до 1977 года стоял дом Ипатьева. Вновь предоставим слово Димитрию Романовичу:
«После длительной религиозной церемонии организаторы открыли доступ в церковь для людей, чтобы они могли попрощаться с умершими. Стоя отдельно в качестве представителя семьи Романовых на достаточно близком расстоянии от них, я мог отчетливо наблюдать за реакцией людей, проходивших мимо меня. Увидев множество гробов, украшенных двуглавыми орлами, и гробы Императора и Императрицы, покрытые ярко-желтыми Императорскими Штандартами, большинство из них останавливались, кто-то быстро крестился, кто-то смотрел в изумлении, а многие пожилые женщины падали на колени, склонив головы, и крестились. Увидев меня, некоторые из них догадались или поняли, что я представляю Императорскую Семью, и уважительно склоняли головы или громко говорили: “Простите нас!”. Службе безопасности приходилось все время уговаривать их продолжать движение, чтобы дать возможность многим сотням других людей попрощаться с умершими. Так как отправление останков было запланировано на 12 часов, организаторы были вынуждены приостановить поток людей, по-прежнему стоящих в очереди. День был теплым и солнечным, и я провел около 15 минут снаружи собора вместе с представителями местных властей, которые скоро собирались лететь в Санкт-Петербург. Ровно в двенадцать зазвонили колокола, главные двери собора распахнулись, и четыре медленно марширующих солдата вынесли первый гроб. И в это же время стали падать крупные капли дождя, и пошел ливень. Я услышал, как кто-то сказал: “Даже природа плачет!”. После того, как последний гроб вынесли из собора и поставили вместе с другими гробами в девять припаркованных фургонов, мы, вымокшие до нитки, сели в машины в составе траурной процессии».
В аэропорту Екатеринбурга уже стоят два самолёта: ИЛ-76 для транспортировки останков и Ту-134, на борту которого в Северную Столицу отправится правительственная комиссия. Огромные серые тучи окутали город. Идёт сильный дождь, настоящий ливень. Екатеринбург плачет и как бы просит прощения за содеянное преступление. Но жители Уральской столицы не расходятся, молчаливым взглядом провожая Императора. Почётный караул вносит гробы в самолёт, звучит музыка, военно-траурный марш 1908 года. Мелодия рвёт душу и заставляет сжиматься сердце. Командир экипажа Ил-76 долго ждал команду на взлёт, но штормовой ветер и проливной дождь откладывали вылет. И вдруг, неожиданно для всех, в небе, прямо над самолётом образовалось воздушное окно синего цвета, куда через несколько минут и устремился самолёт. «Цареубийск» вновь стал Екатеринбургом…
Тем временем в Санкт-Петербурге приготовления шли полным ходом, чтобы достойно встретить Царственных Мучеников. В аэропорту «Пулково» собрались многочисленные журналисты, общественные деятели и потомки Дома Романовых. Вдоль красной ковровой дорожки, по которой понесут гробы, в шеренгу встал почётный караул со знаменем, на котором виднеется черная лента с датами: «1918 – 1998». На левом фланге два офицера Королевского Шотландского гвардейского драгунского полка и волынщик в традиционной форме. Вплоть до своей гибели Император Николай II являлся почётным шефом этого полка. Позднее я узнал, что в знак траура по российскому Государю, после 1918 года, в полку эмблемы на головных уборах носили только на чёрных подкладках, а полковой оркестр в офицерском собрании исполнял гимн «Боже Царя храни». Спустя 80 лет Королева Елизавета II прислала офицеров Шотландского полка отдать дань памяти своим русским родственникам.
Сначала на лётное поле приземляется первый самолёт из Екатеринбурга с делегацией. Неожиданно из Москвы приходит новость о том, что церемонию посетит Президент России Борис Ельцин. В специальном обращении к гражданам страны, которое позднее транслировали по всем центральным каналам, Президент произнёс:
«Долго раздумывая, разговаривая со многими нашими гражданами России, особенно работниками культуры, я пришел к выводу, что мне надо поехать завтра в Санкт-Петербург на захоронение останков Царя Николая II и его семьи. Считаю это как покаяние нашего поколения перед ними. 80 лет эту правду скрывали, о ней ничего не говорили. И надо завтра эту правду сказать, а мне там принять участие. Это будет по-человечески справедливо».
Сияло солнце, на горизонте появился военно-транспортный самолёт. Он медленно и плавно шёл на посадку. На часах было 15:00. Наконец, его шасси коснулись земли. Романовы навсегда вернулись домой, их мучительное путешествие закончилось спустя 81 год…
Вновь звучит траурный марш, звуки русского оркестра плавно сливаются с мелодией волынки. Шотландцы играют «Возвращение домой». Солдаты вскидывают винтовки, а офицеры шашки. Из огромного «чрева» военно-транспортного самолёта начинают выносить гробы, сначала слуг, затем Великих Княжон. Когда выносили гроб Великой Княжны Анастасии Николаевны, Князь Николай Романович в сердцах произнёс: «Мы можем закрыть 70-летнюю историю споров и мистификаций вокруг её имени». Увы, надежды Князя не оправдались, даже сегодня находятся «научные мужи», которые верят, что Кайзер Вильгельм II спас всех дочерей Государя, Императрицу, и они разными партиями выехали в Европу, где благополучно прожили свой век на иждивении Папы Римского. Глупости, но люди верят, сочиняют небылицы и делают на этом себе имя… Но вернёмся к воспоминаниям Князя Николая Романовича. «Рядом со мной появляется Пол Романов-Ильинский, – рассказывал позднее Князь. – Он хватает меня за левую руку и крепко сжимает её. “Представь себе, что наши родители видят это, – шепчет он, а потом добавляет, – я знаю, что мой отец здесь со мной”. Склонив головы, мы видим, как мимо проходят другие императорские гробы». Когда из самолёта выносят гроб с останками Императрицы Александры Фёдоровны, Николай Романович, склонив голову, произносит: «Прости меня, я слишком часто и сурово осуждал тебя»…
Наконец, последним появляется гроб с останками Государя. Его несут майоры под неофициальный гимн Российской Империи «Коль славен наш Господь в Сионе». Организаторы церемонии подчёркивают, что если бы Государь не отрёкся, то гроб несли бы полковники. Странная логика, на мой взгляд, когда понимаешь всю историческую значимость момента. Складывается анекдотическое впечатление, будто новый правитель России не может простить факта отречения своего предшественника. «Коль славен» играл до того момента, пока останки не погрузили в специальный катафалк и Императорская Семья не отправилась в своё последнее путешествие по Петербургу, в родовую усыпальницу, где останки мучеников должны были обрести вечный покой.
Московский проспект плавно сменяется центральными улицами города. Впереди процессии шла колонна с автокатафалками, а за ней два автобуса с делегацией и членами Рода Романовых. Кортеж мчится по улицам Петербурга. Вдоль дороги стоят люди и кидают под колёса машин живые цветы. Никто специально, по указке сверху, как это было в советскую эпоху «пышных похорон», не сгонял людей на улицу. Пришли граждане, пришли по зову сердца, чтобы встретить своего Государя и попросить прощения. В центре города людей становится ещё больше, сотни, даже тысячи… Этот момент навсегда запомнился Княгине Зоуи Романовой, приехавшей на церемонию из Калифорнии. Сегодня она вспоминает:
«Одним из самых эмоциональных воспоминаний для меня было то, когда русские люди выстроились вдоль улицы на всём пути от аэропорта, куда останки прибыли из Екатеринбурга, вплоть до собора Святых Петра и Павла, бросая цветы, пока наша процессия проезжала мимо. Это было очень трогательно».
У Зимнего дворца кортеж замедляет ход. На Адмиралтейской и Дворцовой набережных, от Медного всадника и до Троицкого моста, в двухширенговом строю со знаменами и траурными лентами, в парадной форме стоят курсанты военных училищ. В момент проезда кортежа знамена склоняются и барабанщики начинают исполнять «Траурный марш». Подъезжая к Иоанновскому мосту, кортеж останавливается. Сам мост был украшен гирляндами из кипариса и листьями иммортелей. Гробы начинают вносить на территорию крепости, в том же порядке, что и в аэропорту, начиная с лакея Алоиза Труппа и заканчивая гробом Императора. В Петропавловском соборе уже готов постамент для девяти гробов. Внутри идут последние приготовления к церемонии.
Иоанновский мост Петропавловской крепости в траурные дни
Траурная процессия на главной аллее Петропавловской крепости
Офицеры роты шотландских драгун
Гробы с останками Императорской Фамилии и их слуг установлены в Петропавловском соборе
17 июля. 80 лет со дня трагической гибели последней Императорской Семьи. «Сегодня я чувствую себя по-другому, – записал в своём дневнике Князь Николай Романович за несколько часов до церемонии. – Вместо печали я испытываю чувство смиреной радости от того, что выполнил свой долг. Они уже здесь. Сегодня мы похороним их и возрадуемся при мысли, что наконец они будут покоиться все вместе в мире».
Перед тем, как отправиться в крепость, в автобус, стоящий у гостиницы «Астория» и предназначенный для Романовых, неожиданно подсаживается их «родственник», внук «чудом спасшегося Цесаревича Алексея».
«Я бросаю взгляд на человека в белом чепце и белой одежде, – вспоминал Николай Романович. – На его тунике я замечаю Мальтийский крест. Его форма возмутительно кричащая. Я говорю одному из наших сотрудников Службы безопасности, что форма мальтийских рыцарей на самом деле не белая и что было бы интересно посмотреть, есть ли у этого человека приглашение. Как оказалось, нет. Он один из самозванцев, очередной “наследник российского престола”! “Сын” Цесаревича Алексея! Его не пускают в автобус, хотя, когда мы садимся, я наблюдаю, как с нетерпением его с пристрастием допрашивают двое российских журналистов».
К Петропавловской крепости начинают стекаться видные лица российской политики. В толпе можно увидеть генерала Александра Лебедя, депутата Григория Явлинского, режиссера Никиту Михалкова. Ещё вчера они не собирались приезжать в Петербург, но вслед за Президентом изменили своё мнение. Наверно, единственным политиком федерального уровня, кто полностью поддержал позицию государственной комиссии, стала Галина Старовойтова. Она же представляла партию «Демократическая Россия» на церемонии. Спустя четыре месяца Галину Васильевну убьют в подъезде собственного дома, и на Никольское кладбище её гроб повезут в том же катафалке, в котором перевозили останки Императора…
К полудню в соборе уже находится цвет русской культуры, виолончелист Мстислав Леопольдович Ростропович и его супруга оперная певица Галина Павловна Вишневская, помогавшие следствию, актер Кирилл Юрьевич Лавров и писатель Даниил Александрович Гранин, и, конечно же, «совесть русской нации» академик Дмитрий Сергеевич Лихачёв, который своим авторитетным мнением убедил приехать на церемонию Президента России. В это же время борт номер один с Ельциным приземлился в Пулково. Все ведущие телеканалы страны решили транслировать церемонию похорон в прямом эфире. Многим запомнился момент, когда Борис Ельцин спускался по трапу самолёта и чуть не упал с него, неловко оступившись, но с помощью супруги ему удалось удержаться на ногах.
Позднее, будучи уже в отставке, Борис Ельцин признается, что похороны Императорской Семьи стали для него глубоко личной историей. При Ельцине, бывшем Первым Секретарём Обкома КПСС, был снесён Дом Ипатьева, где Государь вместе с семьёй находился под домашним арестом и принял мученическую кончину. «Любое упоминание о расстреле бередило душу. Задевало, – признавался в своих мемуарах первый Президент России. – Царские похороны я воспринимал не только как свой гражданский, политический, но и как личный долг памяти».
Собор уже заполнен, на специальном постаменте установлены гробы в три яруса. На первом – слуги, на втором – Великие Княжны, а на третьем – Государь с супругой. Их гробы покрыты императорскими штандартами. Справа, между двумя колоннами, стоят Романовы, их более тридцати – близких и дальних родственников. Все обращают внимание на принца Майкла Кентского, который как две капли воды похож на своего деда – Короля Георга V, двоюродного брата Императора Николая II. Напротив Романовых почётное место заняли представители дипломатического корпуса разных стран.
«Ельцин был уже в пути, – вспоминал Николай Романович на страницах своего дневника. – Неожиданно появился человек из протокола и сказал мне, чтобы я был рядом, поскольку должен был поприветствовать Президента. Я посмотрел в сторону принца Майкла и он мне кивнул. Я говорю Майклу, что, поскольку технически я “дома”, а он иностранный принц, он должен первым приветствовать Ельцина. Майкл не согласен. Я отвечаю ему, что проконсультируюсь с представителем протокола. Нет, это должен быть я, был ответ организаторов церемонии. Пора идти. Через открытую дверь я вижу несколько машин сопровождения и огромный лимузин. Ельцин с женой и губернатором Яковлевым идут ко мне. Мы пожимаем друг другу руки. Я приветствую его, говоря, что мы с семьей рады видеть его здесь в этот торжественный день. “Это мой долг как человека и как главы государства”, – отвечает он. Я целую руку Наины Ельциной, а её муж пожимает руку принцу Майклу, который, как мне кажется, выглядит более Романовым, чем любой из нас».
Ровно в 12 часов с Трубецкого бастиона Петропавловской крепости прозвучали три одиночных орудийных выстрела. Президент Борис Ельцин вместе с губернатором Владимиром Яковлевым подошёл к специальному постаменту, откуда произнёс свою речь, обращённую к соотечественникам. «Он говорит с силой и медленно, глубоким баритоном; он почти хмурился. То, что он сказал в тот день, теперь общеизвестно. Я никогда не забуду его публичного осуждения ужасного Екатеринбургского преступления и того, как он стоял, молча склонив голову», – признавался Князь Николай Романович. Внук лейб-медика Евгения Сергеевича Боткина Константин Константинович Мельник (1927–2014) после церемонии скажет журналисту Павлу Лобкову:
«Речь Президента Ельцина для нас была замечательна, потому что столько лет забывали эти события, а теперь Президент Ельцин объяснил, что это важно для русского народа, для русского прошлого и русского будущего».
Сам Ельцин во время церемонии произнесёт:
«Сегодня для России исторический день. 80 лет минуло со дня убийства последнего российского Императора и членов его семьи. Долгие годы мы замалчивали это чудовищное преступление. Но надо сказать правду: расправа в Екатеринбурге стала одной из самых постыдных страниц в нашей истории. Предавая земле останки невинно убиенных, мы хотим искупить грехи своих предков. Виновны те, кто совершил это злодеяние, и те, кто его десятилетиями оправдывал. Виновны все мы. Нельзя лгать себе, объясняя бессмысленную жестокость политическими целями… Захоронение останков жертв екатеринбургской трагедии – прежде всего, акт человеческой справедливости. В нем – символ единения народа, искупления общей вины. Перед исторической памятью народа в ответе мы все. И потому сегодня я не мог сюда не приехать».
Дальше слово держал губернатор Владимир Яковлев, чья речь также заслуживает большого внимания:
«Последнему российскому Царю был отпущен долгий и горький путь, включивший в себя земные заботы и земные грехи, страшную смерть и многие десятилетия пребывания в безымянной могиле. Сегодня мы исполняем простой человеческий долг: в присутствии родных и близких предаём земле прах убиенных. Мы говорим о нравственных трудностях, которые пришлось пережить нынешнему поколению: нам открылась суровая историческая правда, нам пришлось осознать её и дать оценку событиям прошлого, принять на себя груз гражданской и нравственной ответственности. Это, безусловно, верно. Но нас ожидало и другое испытание: оказалось, что нелегко по-простому и по-человечески исполнить обычный обряд погребения – отринув идеологические догмы и политические пристрастия. Я хочу повторить: мы всего лишь исполняем сейчас свой долг. Долг не только перед прошлым, но и перед будущим. Мы обязаны его исполнить. Иначе духовное смятение, постигшее нас, не минует и наших детей».
После торжественных речей началась служба. Панихиду отслужили семь священников и пять дьяконов Санкт-Петербургской епархии во главе с протоиереем Борисом Глебовым в сопровождении хора Спасо-Преображенского собора. Во время панихиды клирики были облачены в белые ризы. Заупокойную службу вели, не называя имён, лишь произнося «их же имена Господи, ты сам веси». Церковь, так и не признавшая научных доводов, провожала безымянных жертв Гражданской войны. В 2015 году в интервью петербургскому телевидению протоиерей Борис Глебов признается, что был уверен в подлинности останков, закончив свои слова следующей фразой: «Мы приняли Государя Императора. Сомнений нет».
Протоиерей Владимир Сорокин, также принимавший участие в панихиде, не сомневался, кого в 1998 году провожали в последний путь:
«Мое мнение о подлинности останков царской семьи сформировалось еще тогда, когда я участвовал в панихиде, которую служили при их захоронении в Петропавловском соборе. Еще тогда у меня было ясное религиозное чувство, что я присутствую не при каком-то, как потом некоторые стали говорить, “действе”, а молюсь об упокоении царственных страстотерпцев перед их останками… Для моей веры существующих аргументов в пользу подлинности останков вполне достаточно».
Страна в прямом эфире прощалась с Государем и его семьёй. У всех Романовых побледневшие лица. Большинство из них – потомки Императрицы Марии Фёдоровны, матери Императора Николая II, которая до конца своих дней не верила в гибель сына и внуков. Она не могла представить, что вся семья была зверски убита в полуподвальном помещении, а их тела сброшены в безымянную могилу под дорогой. 18 мая 1923 года Императрица запишет в своём дневнике: «Сегодня день рождения моего милого Ники! Невыносимо жить в постоянном неведении и только одной надеждой». Материнское сердце не могло принять факта кровавой трагедии, и надежда теплилась до самой смерти. Императрица так и умерла в 1928 году с уверенностью, что «милый Ники» спасся и находится в безопасном месте где-то в Сибири, Японии или Китае. Теперь её правнуки стояли у гробов Императора и Императрицы и молились о прощении.
Всю церемонию рядом с Президентом находился Дмитрий Сергеевич Лихачев. Он помнил, как в годы красного террора, живя на Петроградской стороне, в их квартире были слышны выстрелы, доносившиеся из крепости. Где-то здесь, возле Петропавловского собора, в ещё одной безымянной могиле зарыты дяди Государя – Великие Князья Павел Александрович, Дмитрий Константинович, Николай Михайлович и Георгий Михайлович, убитые как «заложники революции» в январе 1919 года. Их останки не обнаружены до сих пор.
Служба закончилась. Во время чтения последней молитвы отцом Борисом Глебовым, Константин Константинович Мельник встаёт на колени и горячо молится за долгожданное упокоение своего деда. Офицеры начинают подходить к постаменту и относить гробы в Екатерининский придел, где под пение «Святый Боже» мученики обретают вечный покой. Склеп двухъярусный. Внизу упокоились слуги, сверху члены Императорской Фамилии. На стенах придела установлены доски с именами и датами – рождения, смерти и погребения. Лишь на двух плитах дата погребения отсутствует. В 1998 году останки Цесаревича Алексея Николаевича и Великой Княжны Марии Николаевны ещё не были обнаружены.
Последним в склеп был опущен гроб с останками Императора. Когда его проносили мимо родственников, Романовы встали на колени и поклонились праху последнего Государя. В интервью, которое за несколько месяцев до своей смерти дала Княгиня Наталья Александровна Искандер (1917–1999), праправнучка Императора Николая I и единственная из Романовых, кто всю жизнь прожила в Советском Союзе, она призналась: «Когда мимо меня проносили гроб с останками Николая II, я ощутила, как на меня нахлынула какая-то теплая родная волна. И потом еще какое-то время я ощущала благодать».
В Екатерининском приделе перед тем, как навсегда (как тогда многим наивно казалось) опустить гроб с останками Государя, священноначалие рукой успело приложиться к крышке. Все понимали, что в последний путь провожают именно Императора. Екатерининский придел – совсем маленькая боковая комнатка в юго-западной части собора. Раньше здесь отпевали некоронованных особ. В 1998 году в двухъярусном склепе нашли свой последний покой замученные узники Ипатьевского дома. Придел не смог вместить всех Романовых, поэтому в него проходят лишь самые близкие родственники. Князь Николай Романович, как старший в семье, первым бросает горсть русской земли в могилу. За ним обряд повторяет брат Князь Димитрий Романович, потом Князь Михаил Андреевич, принц Майкл Кентский, Константин Константинович Мельник и т. д. Наступает черёд закрывать склеп плитами. Они лежат рядом под белой тканью.
«Я стою в дальнем правом углу, у стены, с двумя маленькими сыновьями моего двоюродного брата Ростислава, – вспоминает Николай Романович. – Трос, поднимающий плиты, кажется тревожно тонким. И вот происходит ожидаемое: в то время как третья плита опускалась, трос порвался, и плита падает немного вбок, откалывая части своих углов. Я отступаю на полшага, забирая мальчиков с собой. Рабочие устанавливают другой кабель, поднимают поврежденную плиту и, рискуя потерять руки, сметают фрагменты цемента».
В это время со стен крепости производится салют из 19 залпов. И вновь неуместная скрупулезность. Если бы Государь не отрекался, то с крепости произвели бы 21 положенный залп, а так хороним «простого полковника Романова». Увы, общество так до конца и не осознало масштаб трагедии. Наконец, все плиты уложены. Через кольца на плитах продевают стальную цепь, которая закрывается на замок. Над могилой рабочие устанавливают временное деревянное надгробие, стилизованное под мрамор. Первый венок к надгробию подносят от семьи Романовых. Князь Димитрий Романович спешит поправить ленту. В это время его старший брат Князь Николай Романович даёт знак молодому Князю Ростиславу Ростиславовичу, чтобы тот помог родственнику. Старое и молодое поколение семьи символически склоняют голову перед надгробием последнего Государя.
«Все члены семьи находились в Екатерининском приделе, когда Президент Борис Ельцин вошёл с женой. Они повернулись лицом к надгробию и молча поклонились, положив руки на грудь. Этот образ больше всего будет использоваться в прессе, и действительно, ни один образ лучше не символизирует завершение этого трагического 80-летнего периода, – поделится своим мнением Николай Романович. – Новая Россия в образе своего первого Президента склоняется перед могилой Императорской Семьи, убитой коммунистами, а старая Россия в лице Романовых стоит возле Президента, свидетельствуя о его почтении».
Далее Николай Романович вспоминает:
«Ельцин поворачивается и идет ко мне. Я беру его руки в свои и, держа их некоторое время, повторяю, как мы с семьей благодарны за его присутствие. Пока я благодарю его жену, Ельцин пожимает руку моему брату и нескольким другим членам семьи. Наина Ельцина обращает свое внимание на младших. Моя внучка Николетта до сих пор вспоминает по-настоящему опечаленное лицо первой леди России, когда та пожимала ей руку. Президент и госпожа Ельцина уходят, и Романовы медленно следуют за ними, выходя на залитую солнцем Соборную площадь Петропавловской крепости… И вот, наконец, мы это сделали. Мы сделали это».
Многим тогда казалось, что точка в деле убийства и расследовании обстоятельств гибели Императорской Семьи поставлена. Простые жители города шли к Екатерининскому приделу, чтобы попросить прощения у Царственных Мучеников и вознести к ним свои молитвы. Придел был весь усыпан живыми цветами. Даже пришлось поставить огромные венки возле входа в придел. Казалось, что общество, исполнив простой гражданский долг, похоронив достойно Царя с семьёй, очистилось от тяжкого греха. Но вопросы остались…
Президент России Борис Ельцин и его супруга Наина Ельцина
Князь Николай Романович приветствует Президента России. Позади принц Майкл Кентский
Панихида в Петропавловском соборе
Заупокойная панихида без имён Царской Семьи и их слуг
Галина Вишневская, Мстислав Ростропович, Андрей Петров и Даниил Гранин во время панихиды
Дмитрий Лихачёв и Борис Ельцин в Петропавловском соборе
Представители Рода Романовых и их ближайшие родственники
Перенос гроба с останками последнего Императора к месту упокоения
Князь Николай Романович бросает горсть земли в могилу
Президент России Борис Ельцин склоняет голову перед могилой последнего российского Императора
Екатерининский придел Петропавловского собора
P. S.
В 2007 году в нескольких метрах от основного захоронения на Старой Коптяковской Дороге под Екатеринбургом были обнаружены останки Цесаревича Алексея Николаевича и Великой Княжны Марии Николаевны. Вновь поднялся мучительный вопрос о подлинности останков и достоверности экспертиз. Из нафталина достанут версию о ритуальном характере цареубийства. Лишь в 2015 году, спустя восемь лет, правительство удосужилось создать комиссию по перезахоронению останков детей Государя. Всё это время их святые мощи находились в коробках Государственного Архива в Москве. Церемонию назначили на 18 октября. Подготовка шла полным ходом. Я помню, как 22 сентября 2015 года посетил Петропавловский собор. Екатерининский придел был закрыт, но из дверей выносили какие-то железные балки и доски. Я был абсолютно уверен, что совсем скоро мы сможем окончательно перевернуть страницу этой кровавой истории. На следующий день, как гром среди ясного неба, в СМИ прозвучала новость, что уголовное дело по факту гибели Императорской Семьи вновь возбуждено, а в Екатерининском приделе вскрыт склеп вместе с гробами Царственных Мучеников. По требованию Церкви начались бесконечные экспертизы. Священноначалие, как и двадцать лет назад, сомневается, а подлинные ли это кости? В феврале 2016 года в Екатерининском приделе вновь подняли гробы. Зачем нужно было тревожить покой Императорской Семьи? Вопрос остался без ответа. Нас уверяют, что следствие продолжается…
В заставке использована фотография подвальной комнаты в доме инженера Н. Н. Ипатьева, где в ночь с 16 на 17 июля 1918 года произошло убийство
© Иван Матвеев, 2019
© НП «Русская культура», 2019
