Евгений Михайлович Миронов — родился 21.10.1951 в посёлке Таёжный Канского района Красноярского края.
В 1974 г. окончил Лесотехническую академию.
Автор научно-популярных книг, например — «Прощайте, наркотики» (2001 г. издательство «Питер», данная книга переведена на болгарский язык и издана в 2003 г. в Софии), а также рассказов и стихов. В 2019 г. выпущена книгу рассказов «Командировка».
В девятый день второй декады боэдромиьна — «месяца праздника Аполлона Боэдромия, помощника в битвах» 380 года традиционного исторического эллинского летосчисления (велось от первой зафиксированной Олимпиады – 776 г. до н.э.) в гостевой комнате. На расписных стенах гостиной висело оружие гоплитов (тяжеловооруженных пеших воинов), в двухэтажном доме в полисе (городе) Афины за празднично накрытым столом с мёдом и сыром хозяин дома восседал в короткой рубахе в собственном кресле и произнёс:
— Стефанос, сын мой, мы все поздравляем тебя с днём рождения, с совершеннолетием. Очень хорошо, что после успешного завершения школы ты успешно прошёл гимнасию с атлетической подготовкой и участвовал в параде афинских юношей, какой сопровождал гимнастические состязания. Теперь настало время стать тебе настоящим воином и защищать наш священный полис Афины. По сему случаю мы дарим тебе на день рождения шлем, доспехи, боевое копьё и щит обтянутый козьей шкурой. Все твоё вооружение находится в углу и накрыто армейским плащом, чтоб это стало для тебя сюрпризом. Вечером или завтра ты сможешь всё примерить и опробовать.
— Благодарю тебя любимый отец. Обещаю тебе, всей нашей семье и всему полису Афины, что обязуюсь с честью исполнять свои воинские обязанности. Также с честью пронесу имя Стефанос, сына Агапиоса.
— Мы все, дорогой мой сынок – мой милый мальчик, в том числе твоя -младшая сестрёнка Гликерия, счастливы совершенно искренне поздравить тебя и выражаем полную уверенность, что из тебя обязательно получится и хороший атлет, и отличный воин.
При этих словах матери Гликерия, которая сидела в хитоне (длинной рубахе) на деревянном стуле у стола, как и её мать, откровенно улыбнулась и правой рукой поправила гиацинт в своих каштановых кудрях и серебряный браслет на запястье своей левой руки, на среднем пальце которой заявлял о себе перстень с яшмой.
Со скамьи Стефанос в короткой рубахе обратил внимание на благоухание, какое обычно встречалось на женской половине дома и на кисти рук матери. — Пальцы украшены перстнями с рубином и сапфиром. Черноволосую причёску матери украшала золотая заколка. Он понял, что мать с его сестрой нарядились и умащены благовониями для чествования его знаменательной даты. Он удивился тому, что серебряная посуда осталась в сундуках, что стояли у стен.
— Я согласен с тобой, дорогая драгоценная моя жёнушка, Аспасия, и хочу подчеркнуть, что данный подарок, является для тебя, Стефанос, подарком ото всей нашей семьи.
— Моя благодарность не имеет границ, — ответил Стефанос.
— Все мы рады отпраздновать твоё рождение и по этому поводу поднимаем бокалы, — сказал отец с радушной улыбкой.
Четверо встали на свои сандалии. Раздалось чоканье глиняных бокалов, и после того, как закусили, свежими сочными фруктами Агаптос произнёс, как бы для себя:
— Возможно, надо ещё разбавить это доброе вино.
Аспасия тут же крикнула:
— Сир.
— Слушаю, госпожа, — последовал ответ раба со двора.
— Долей ещё воды в кратер (глиняный сосуд для разбавления вина) с вином.
— Слушаюсь, госпожа, — последовал ответ раба.
За праздничным столом четверо испробовали бараньего мяса с ячменным хлебом и оливковым маслом, красной рыбы с отварными овощами, и у всех членов семьи наступило сытое блаженное состояние.
— Кроме того, как глава семейства, сообщаю вам, что через два дня начнётся празднование по поводу Великих Элевсинских мистерий. Малые Элевсинские мистерии, на которых вы присутствовали полтора года назад в основном проводятся во славу Богини Персефоны, хотя и считается, что её мать Богиня Деметра обязательно присутствует на данном празднестве. Считаю нужным тебе Стефаний, а также твой матери пройти данный девятидневный обряд Великих Элевсинских мистерий, посвящаемых непосредственно Богине Диметре, чтобы по возможности, стать мистами, Посвящёнными в таинство наших Великих Богов и Богинь.
— Мы исполним твоё пожелание, — сообщила Аспасия
После паузы он продолжил:
— Поскольку, Стефанос, тебе после Великих Элевсинских мистерий предстоит двухгодичная служба в войске нашего полиса, где тебя, как гоплита, обучат действиям в фаланге, я договорился со знакомым бывалым воином, чтобы он по серьёзному обучил тебя лучше владеть копьём и мечом. После Элевсина через день он придёт в наш дом, чтобы конкретней договориться о времени обучения.
— Спасибо отец, нам нужно ответить за поражение от спартанцев, какое произошло восемь лет назад, — ответил Стефанос.
Агапиос ответил:
У нас сын мой много внешних врагов – персы, варвары, римляне, но самый главный наш враг – это разобщённость эллинских полисов – междоусобица.
— Отец правильно сделал, что пригласил опытного гоплита тебе в помощь, ты пожалуйста обучись не лезть вперёд всех – всегда бери пример с опытных гоплитов, — посоветовала мать.
Благодаря доброму и пристальному взгляду Агапиоса Стефанос поостерегся отвечать матери на её ценный совет, а отец промолвил:
— Все мы знаем миф о Богине Деметре и Богине Персефоне, который отражает действительность событий природы. Мы искренне верим, что за переменой состояний природы кроется печальная и поучительная история.
Его мысль подхватила Аспасия:
— У Великой Богини Деметры расцвела юная милая дочь Богиня Персефона. Отцом Персефоны был сам Великий сын Крона, Громовержец Зевс. Однажды прекрасная Персефона вместе со своими подругами, океанидами, беззаботно резвилась в цветущей Нисейской долине. Подобно легкокрылой бабочке перебегала юная дочка Богини Деметры от одного цветка к другому цветку. Она чувствовала аромат и рвала пышные розы, душистые фиалки, белоснежные лилии и красные гиацинты. Совершенно беспечно резвилась молоденькая Персефона, не ведая той судьбы, которую назначил ей отец её Громовержец Зевс.
— Так что последующее в данной легенде связано с Великим Зевсом, — сделал вывод Стефанос.
Вздохнув, далее продолжил Агапиоса:
— Персефона не предполагала, что увидит она опять ясный свет солнечного светила очень не скоро и не скоро вновь станет любоваться красивыми цветами и вдыхать их сладостный аромат. Бог Зевс отдал её в жёны мрачному своему брату Богу Аиду, властителю царства теней умерших, и с ним должна была жить нежная Персефона во мраке подземного царства, лишённая белого света и горячего благодатного солнца.
— Тяжко ей пришлось, — сочувственно произнесла Гликерия.
— Конечно, — согласился Агапиос, — Бог Аид увидел, как чудесно резвилась в Нисейской долине молоденькая Персефона, и решил тотчас похитить девушку. Он упросил Богиню Земли Гею вырастить необычной красы цветок. Согласилась Богиня Гея, и вырос дивной красоты цветок в Нисейской долине; его пьянящий аромат далеко разлился во все стороны. Персефона увидала цветок; вот она протянула руку и схватила его стебелёк, вот уже сорван цветок.
Гликерия поспешила добавить:
— А тут на самом интересном месте.
Продолжила Аспасия:
— Вдруг разверзлась земля, и на черных конях появился из земли в золотой колеснице владыка царства теней умерших, мрачный Бог Аид. Он схватил юную Персефону, поднял её на свою колесницу и в мгновение ока скрылся на своих быстроногих конях в недрах земли. Только вскрикнуть успела нежная Персефона. Далеко разнёсся крик ужаса юной дочери Богини Деметры; он донёсся и до глубоких морских пучин, и до высокого, светлого Олимпа. Никто не видел тот момент, когда похитил Персефону мрачный Бог Аид, видел произошедшее лишь его Бог Гелиос — солнечный и всевидящий.
— Да, уж, — произнёс Стефанос.
Агаптос пояснил ситуацию:
— Богиня Деметра услыхала голос родной единственной дочери Персефоны. Она поспешила на крик в Нисейскую долину, всюду искала свою дочь; спрашивала подруг её, океанид, но нигде не было её. Океаниды не видали, куда скрылась молодая Персефона.
Аспасия вспомнила:
— Тяжкая скорбь об утрате единственной возлюбленной дочери овладела сердцем Богини Деметры. Одетая в тёмные одежды, девять дней, ничего не сознавая, ни о чём не раздумывая, блуждала Великая Богиня Деметра по земле, проливая горькие слезы. Она всюду искала свою Персефону, всех просила о помощи, но никто не мог помочь ей в тяжком горе. Наконец, уже на десятый день она пришла к Богу Гелиосу-Солнцу и стала со слезами молить его:
— О, лучезарный Гелиос! Ты объезжаешь на златой колеснице высоко по небу всю землю и все моря, ты видишь все, ничто не может скрыться от тебя; если ты имеешь хоть немного жалости к горю несчастной матери, то скажи мне, где моя доченька Персефона, скажи, где мне искать её! Я слышала её последний крик, её похитили у меня. Скажи, кто похитил мою несравненную доченьку. Я всюду искала, но нигде не могу найти мою единственную!
Ответил Деметре лучезарный Бог Гелиос:
— Великая Богиня, ты хорошо знаешь, как я чту тебя, ты видишь, как скорблю, видя твоё горе. Знай же, великий тучегонитель Бог Зевс отдал дочь твою в жёны своему мрачному брату, владыке Богу Аиду, который похитил твою Персефону и увёз её в своё полное ужасов подземное царство. Побори же свою тяжёлую печаль, Богиня. Ведь велик муж твоей дочери, она стала женой могущественного брата Великого Бога Зевса.
— Да, как видно, Богам тоже приходится переносить беды и страдания, — посетовал Стефанос.
Аспасия досказала:
— Ещё больше опечалилась Богиня Деметра. Разгневалась она на громовержца Зевса за то, что отдал он без её согласия нежную Персефону в жёны Богу Аиду. Она покинула Богов, покинула светлый Олимп, приняла вид простой смертной и облеклась в тёмные одежды, и долго блуждала между смертными, и проливала горькие слезы.
Далее рассказывал Агапиос:
— Тогда всякий рост на Земле прекратился. Листья на всех деревьях завяли и облетели. Все леса стояли обнажёнными. Вся трава поблекла; все цветы опустили свои пёстрые венчики и засохли. Не стало плодов в садах, засохли все зелёные виноградники, не зрели в них тяжёлые сочные грозди. Все прежде плодородные нивы оказались пусты, ни единой былинки не росло на них. Замерла вся жизнь на земле. Несказанный голод царил всюду: отовсюду слышались плач и стоны людей и животных. Окончательная гибель грозила всему людскому роду. Но ничего не видела, не слышала Богиня Деметра, глубоко погруженная в горькую печаль по утрате нежно любимой единственной дочери.
После скорбной паузы продолжила Аспасия:
— Глубокая печаль по нежно любимой единственной дочери не покинула Богиню Деметру. Не забыла она и гнева своего на Бога Зевса. По-прежнему полностью бесплодной стояла вся земля. Голод становился всё сильнее, поскольку на полях земледельцев не всходило ни единой травки. Напрасно тащили быки земледельца тяжёлый плуг по пашне — бесплодной оказалась их работа. Гибли целые племена. Вопли голодных неслись к небу, но никак не внимала им Богиня Деметра. Наконец перестали куриться на земле жертвы бессмертным Богам. Полная гибель грозила всему живому на земле. Не хотел гибели смертных великий тучегонитель Бог Зевс. Он послал к Богине Деметре вестницу богов Богиню радуги Ириду. Быстро помчалась она на своих радужных крыльях в полис Элевсин к храму Богини Деметры, звала её, молила вернуться на светлый Олимп в сонм Богов. Богиня Деметра не вняла её мольбам. Посылал и других Богов великий Бог Зевс к Богине Деметре, но Богиня не хотела вернуться на Олимп, прежде чем возвратит ей Бог Аид её единственную дочь Персефону.
Стефанос также вспомнил:
— Послал тогда к своему мрачному брату Богу Аиду Великий Бог Зевс быстрого, как мысль, Бога торговли Гермеса, который спустился в полное ужасов подземное царство Аида, предстал перед сидящим на золотом троне владыкой душ умерших и поведал ему волю Бога Зевса.
Далее Агапиос подхватил:
— Бог Аид согласился отпустить Персефону к матери, но предварительно дал ей проглотить зерно плода граната, которое является символом брака. Взошла Персефона на златую колесницу мужа с Богом Гермесом, помчались бессмертные кони Бога Аида, никакие препятствия не были страшны им. В мгновение ока достигли они портового полиса Элевсина.
Аспасия улыбнулась:
— Забыв все от радости, Богиня Деметра бросилась навстречу своей дочери и заключила её в свои объятия. Снова была с ней любимая прекрасная дочь Персефона. С ней вернулась Богиня Деметра на Олимп. Тогда Великий Бог Зевс решил, что две трети года Персефона будет жить с матерью, а на одну треть — возвращаться к мужу своему Богу Аиду. Великая Деметра вернула плодородие земле, и снова все зацвело, и зазеленело. Нежной весенней листвой покрылись все леса; запестрели цветы на изумрудной мураве лугов. Вскоре заколосились хлебородные нивы, зацвели и заблагоухали сады, засверкала на солнце зелень виноградников. Запели птицы. Пробудилась вся природа, Всё живое и ликовало, и славило Великую Богиню Деметру и дочь её Персефону.
Агапиос завершил изложение известного всем в общих чертах важного поучительного мифа:
— Однако каждый год покидает свою родную мать Богиня Персефона, и каждый раз Богиня Деметра погружается в печаль и снова облекается в тёмные одежды. И вся природа горюет об ушедшей. Желтеют на деревьях листья, и срывает их осенний ветер. Отцветают цветы, нивы пустеют, наступает зима. Засыпает природа, чтобы проснуться в радостном блеске весны тогда, когда вернётся к своей матери из безрадостного царства Бога Аида Богиня Персефона. Когда же возвращается к Богине Деметре её дочь, тогда Великая Богиня плодородия щедрой рукой сыплет свои дары людям, благословляет труд земледельца, одаривает его богатым урожаем.
Наступила пауза, когда каждый делал свои выводы, которые в семейном кругу могли вполне совпадать.
— А ты сам являешься Посвящённым? – спросила Гликерия.
— Конечно, дорогая моя доченька, только я не каждый раз могу принять участие в Великих Элевсинских мистериях, поскольку меня достаточно часто не бывает здесь в нашем славном полисе — в Афинах из-за того, что на биремах (торговое судно) мы ходим по морю и продаём различные товарами, которые у нас в Афинах дешевле. Мы закупаем дешёвые товары, что у нас ценится подороже.
— А что происходит при мистериях?
— Каждый из праздников сопровождается заключением священного перемирия, как и Олимпийские игры. Эти меры предназначались для безопасного прибытия участников праздника в полис Элевсин и для подготовки к мистериям. Срок перемирия составлял 55 дней как для Малых, так и для Великих мистерий. Дело ещё и в том, Гликерия, что все участники, мисты, Посвящённые обязаны хранить таинство обрядов, для того, чтобы обряд правильно выполнил своё предназначение. За раскрытие тайны обряда полагается смертная казнь. Разве ты хочешь, чтобы я погиб из-за разглашения таинства?
— Нет, конечно, папочка. А хоть что-нибудь ты можешь нам рассказать?
— Сладкая моя доченька через год, поскольку ты подрастёшь, сама сможешь пойти вначале на Малые Элевсинские мистерии и со временем ты сможешь пережить непостижимое, познать многое, что приводит в трепет. Сейчас я смогу тебе рассказать только то, что известно всем людям, что ты и сама, может быть, слышала или представляешь. Поскольку в нашей стране много гор, но мало сельскохозяйственных угодий, крестьяне или фермеры, что обрабатывают землю или ходят за домашней скотиной всегда молились Богам о благополучии урожая. И данные мистерии направлены в основном на это. Ведь всем же хочется быть здоровыми, сытыми и довольными. В Великих Элевсинских мистериях все мы просим Богиню плодородия Диметру и её дочь Богиню Персефону быть благосклоннее к земле и к тем, кто на ней трудится. В различных мистериях более подробно и более доходчиво раскрываются мифы и легенды о наших героях и наших Богах и Богинях. В различных мистериях люди видят, что Боги совершают поступки, как и обычные люди, и, как обычные люди, страдают и погибают. Кроме того, Посвящённые в мистерии приобретают уверенность на лучшую жизнь в ином мире после ухода с этого.
— Лично я люблю всех Богов, но более всего я преклоняюсь перед девой-воительницей Богиней Афиной Палладой, которой я всегда молюсь, чтобы она помогала мне и всем нам на поле брани в боевых действиях, — сказал Стефанос и мечтательно вздохнул, — Богиня Афина даёт мудрость и знание, учит людей искусствам и ремёслам. Да и девушки Греции чтут Богиню Афину за то, что она помогает в обучении их рукоделию.
Агапиос согласился:
— И от воинов, которым она помогает, она также ожидает умения и мудрости в поступках. Не только своей мудростью отличается Богиня Афина Паллада от всех других бессмертных Богов, которые живут на Олимпе. Не только тем, что с самого своего рождения больше всего на свете любит она воинские утехи. Даже и тем, что, в отличие от других бессмертных Богов, у неё не было матери. Мать у неё, конечно, была, но в то же время как бы и не было. Богиню Афину Палладу родил отец, сам громовержец Зевс. А произошло это следующим образом. — Уже давно царствует над миром Великий Бог Зевс, и нет никого, кто бы мог поспорить с ним в могуществе. Но все это время что-то неспокойное тяготило сердце великого громовержца. Богиня Гея предсказала ему, что ждёт его участь отца — великого Бога времени Крона.
– Как и отец, он тоже потеряет власть над миром, — так сказала мудрая богиня, и нельзя было не верить ей.
Постоянно твердит об этом и могучий титан Прометей.
– Вы думаете, новые цари, что вечно вам блаженствовать в мире. Но разве я не видел, как с Олимпа упали два тирана? И увижу, как скоро третий упадёт!
Напрасно добивался Бог Зевс, чтобы Прометей открыл ему роковую тайну, кто из его сыновей свергнет его с престола и когда он родится. – Прометей — защитник людей от произвола богов — упорствовал:
— Пусть он сколько угодно мечет молнии, гремит ужасными громами. Пусть все небо смешает в белокрылую метель и все до основания уничтожит, меня не сломит он, и не скажу я, от чьей руки он потеряет власть!
— Оказывается Бог Зевс тоже встречал сопротивление, — удивилась Гликерия.
Что же оставалось делать Богу Зевсу? – продолжил Агапиос. — Решил он защищаться, как умеет. Богини судьбы Мойры, которые никогда не ошибаются, сообщили Зевсу, что у Богини разума Метис будет от него двое детей: сначала родится дочь Афина, а потом и сын, необычайного ума и силы. И вот он-то, когда вырастет, отнимет у Бога Зевса власть над миром. Обеспокоился Бог Зевс: ведь Богиня Метис уже должна вот-вот родить. Усыпил он её ласковыми словами и проглотил вместе с нарождёнными детьми.
После этого все пошло по-прежнему. Пировал Бог Зевс и развлекался в своём золотом дворце на Олимпе, как вдруг через некоторое время почувствовал странную головную боль, да такую, что разрывала его голову буквально на множество частей. Позвал он своего сына, славного кузнеца Бога Гефеста, и приказывал тому:
– Ударь мне твоим остро наточенным топором по голове и разруби её пополам.
Услышав такую удивительную просьбу, Бог Гефест спрашивает своего отца:
– Ты, кажется, хочешь убедиться, в своём ли я уме? Прикажи мне сделать что-нибудь другое, что тебе нужно. — Мне нужно именно то, о чём я прошу тебя, — отвечает ему рассерженный Бог Зевс, — если ты сейчас же этого не выполнишь, то тебе придётся испытать немало огорчений.
Выполнил Бог Гефест странное требование своего царственного отца, взмахнул он топором и опустил его на голову Бога Зевса.
— Что это такое, — воскликнул поражённый Гефест мгновение спустя. — Дева в полном вооружении! Тяжёлая штука сидела у тебя в голове, Бог Зевс, не удивительно, что ты был в дурном расположении духа. Носить под черепом такую большую дочь, да ещё в полном вооружении — это не шутка. Что же, у тебя военный лагерь вместо головы? О, да ты посмотри, она в одно мгновение уже и взрослой стала, да какая красавица! Бог Зевс, в награду за то, что я помог тебе родить такую дочь, позволь мне на ней жениться!
— Это невозможно, мой славный Бог Гефест, — отвечал ему отец, – она никогда не выйдет замуж и пожелает навсегда остаться вечной девой.
— Жалко, — сказал Бог Гефест, — но, если ты не возражаешь, я все-таки попробую с ней справиться.
— Какие странности, — промолвил Стефанос.
Пока они обсуждали дальнейшую судьбу новорождённой Богини, она уже выскочила из головы Зевса и от радости, что родилась и видит свет, начала скакать и отплясывать военный танец в блестящем шлеме, потрясала щитом и взмахивала сверкающим копьём. Взглянул на свою воинственную дочь Бог Зевс и ответил кузнецу:
– Я-то не против, но, думаю, тебе будет нелегко.
Вот так и родилась Богиня Афина Паллада. Но не только воинской отвагой славится она, защищая всех несправедливо обиженных. Она покровительствует греческим героям, хранит греческие крепости и полисы, а по уму и мудрости сравнивается с самим Богом Зевсом. Её так и называли – Богиней мудрости и справедливой войны. Воинственный клич её раскатился далеко по небу, и до самого основания потрясся светлый Олимп. Прекрасная, величественная, стояла она перед Богами. Голубые глаза Афины горели божественной мудростью, вся она сияла дивной, небесной мошной красотой. Славили Боги рождённую из головы отца-Зевса любимую дочь его, защитницу полисов, Богиню мудрости и знания, непобедимую воительницу Богиню Афину-Палладу.
И ещё у неё было одно любимое дело, в котором не было ей равных. Она очень любила ткать полотно, и никто не мог превзойти её в этом искусстве. Состязаться с ней было опасно. Все знают, как поплатилась Арахна, дочь прорицателя и аргонавта Идмона, которая захотела стать выше Богини Афины в этом деле.
— По поводу соперничества Богини Афины и Арахны известна следующая легенда, — пояснила Аспасия. — На всю Лидию славилась Арахна своим искусством. Часто собирались нимфы со склонов горы Тмол и с берегов золотоносного реки Пактол любоваться её работой. Арахна пряла из нитей, подобных туману, ткани, прозрачные, как воздух. Гордилась она, что нет ей равной на свете в искусстве ткать. Однажды воскликнула она: «Пусть приходит сама Афина-Паллада состязаться со мной! Не победить ей меня; не боюсь я этого». Однажды под видом седой, сгорбленной старухи, опершейся на посох, предстала перед Арахной Богиня Афина и сказала ей: «Не одно зло несёт с собой старость, Арахна, годы несут с собой опыт. Послушайся моего совета — стремись превзойти лишь смертных своим искусством. Не вызывай богиню на состязание. Смиренно моли её простить тебя за надменные слова. Молящих прощает богиня». Однако Арахна выпустила из рук тонкую пряжу; гневом сверкнули её очи. Уверенная в своём искусстве, смело ответила она: «Ты совсем неразумна, старуха. Старость окончательно лишила тебя разума. Читай такие наставления твоим невесткам и дочерям, меня же оставь в покое. Я сумею сама дать себе совет. Что я сказала, то пусть и будет. Что же не идёт Афина, отчего не хочет она состязаться со мной?». Тогда Богиня приняла свой настоящий образ и воскликнула: «Я здесь, Арахна!» — Нимфы и лидийские женщины низко склонились пред любимой дочерью Бога Зевса и славили Богиню Афину. Одна лишь Арахна продолжала молчать. Подобно тому как алым светом загорается ранним утром небосклон, когда взлетает на небо на своих сверкающих крыльях разношёрстая Заря-Эос, так зарделись краской гнева щёки Богини Афины. И стоит на своём решении Арахна, и по-прежнему страстно желает она состязаться с Богиней Афиной, и не предчувствует, что грозит ей скорая гибель. — Началось состязание.
— А соперничество украшает только победителя, — высказалась Гликерия.
— Великая Богиня Афина выткала на своём покрывале посередине величественный афинский Акрополь, а на нем изобразила свой спор с Богом Посейдоном за власть над Аттилой. Двенадцать светлых богов Олимпа, а среди них отец её, Зевс-громовержец, сидят как судьи в этом споре. Поднял колебатель земли Бог Посейдон свой трезубец, ударил им в скалу, и хлынул солёный источник из бесплодной скалы. А Богиня Афина, в шлеме, с щитом и в эгиде, потрясла своим копьём и глубоко вонзила его в землю. Из земли выросла священная олива. Боги присудили победу Богине Афине, признав её дар Аттике за более ценный. По углам изобразила Богиня, как карают боги людей за непокорность, а вокруг выткала венок из листьев оливы. Арахна же изобразила на своём покрывале много сцен из жизни Богов, в которых Боги являются слабыми, одержимыми человеческими страстями. Кругом же выткала Арахна венок из цветов, перевитых плющом. Верхом совершенства была работа Арахны, она не уступала по красоте работе Богини Афины, но в её изображениях отчётливо виднелось неуважение к Богам и даже презрение к ним. Страшно разгневалась Богиня Афина, она разорвала работу Арахны, а её саму ударила челноком. Несчастная Арахна не перенесла позора; она быстро свила верёвку, сделала петлю и повесилась. Но Богиня Афина освободила из петли Арахну и сказала ей: «Живи, непокорная. Но ты будешь вечно висеть и вечно ткать, и будет длиться это наказание и в твоём потомстве». Затем Богиня Афина окропила Арахну соком волшебной травы, и тотчас тело Арахны сжалось, густые волосы упали с её головы, и обратилась она в паука. С той поры и висит паук-Арахна в своей паутине и вечно ткёт её, как ткала полотно Арахна при жизни.
— Ткачество — это хорошо. — А разве наша нежная мама никогда не участвовала в мистериях?
— Я, дорогая, дорогая Гликерия, участвовала в иных мистериях на небольшом скалистом острове Самофракия. Там к церемониям посвящения в мистерии допускались все — и женщины, и дети, и грешники.
— А там почитают иных Богов?
— Богов много, Гликерия. При Самофракийских мистериях праздничные церемонии проводятся ежегодно в больших храмах, в святилищах, где имеются апсида и священный камень, и жертвенная яма. Мисты делятся на Посвящённых первой и второй ступени. Наряду с Богиней Деметрой и Богиней Персефоной там почитается Богиня Кибела.
— А можно о ней узнать поподробнее?
— Хорошо, Гликерия, расскажу, что знаю. Богиня Кибела — фригийская Богиня — мать всего сущего — олицетворение плодородия и женского начала. Рядом с Богиней Кибелой всегда находились её символы: лев и сосна. В руках Богиня держала тимпан — ударный музыкальный инструмент, а также скипетр или колосья пшеницы. В горной местности Бог Зевс нашёл Богиню Кибелу, свою мать, спящей и, влекомый к ней кровосмесительной похотью, попытался овладеть ею. Богу Зевсу это не удалось, и он излил своё семя на горный чёрный камень. Этот камень зачал ребёнка, и родилось существо муже-женской природы, наделённое гигантской силой и безграничным вожделением к обоим полам — родилось двуполое чудовище гермафродит Агдитис. Из крови гермафродита произросло миндальное дерево. Нана — дочь реки Сангариос, отведав миндального плода, забеременела и родила ребёнка Аттиса. Когда выросший Аттис праздновал свадьбу с дочерью царя, в зал, где проходило пиршество, проник Агдитис, любивший Аттиса. Присутствующими овладело безумие, царь отсек себе детородные члены, а Аттис бежал, оскопил себя под сосной и умер. В отчаянии Агдитис пытался воскресить его, но Бог Зевс воспротивился этому; он позволил только, чтобы тело Аттиса оставалось нетленным. У него росли волосы и шевелился мизинец — единственные признаки жизни. Так как Агдитис оказался не чем иным, как явлением обоеполой Великой Матери, Аттис одновременно являлся и сыном, и любовником, и жертвой Богини Кибелы. Богиня сожалела о своей ревности, каялась и оплакивала своего возлюбленного. Так складывались Самофракийские мистерии, проводимые в канун дня весеннего равноденствия.
— Но бывает же такое, что никак, никогда, никому не придумать, — сказал Стефанос
Аспасия продолжила:
— К ритуальным действиям — музыка, танцы, татуировка, травы — мистерии обращаются с тем, чтобы усилить переживания, возникающие у посвящаемых — близость божества или даже достичь с ним мистическое единение. В мистериях Аттиса пост, налагается на новичка и заключается, главным образом, в воздержании от хлеба, так как Бог есть колос, сжатый зелёным. Первая трапеза в обряде посвящения сводилась, в целом, к переживанию принятого значения хлеба и вина. Что же касается самооскопления жрецов и верующих, то это было залогом их совершенного целомудрия, иначе говоря, полной преданности богине. Так осуществлялось желание увеличить свою священную силу через необычное, через вызывающее увечье, через полное подражание богу. Мистерии в честь Аттиса и Богини Кибелы возвращали религиозную ценность тайне пола, физическим страданиям и крови.
— Мистерии случались разные у разных народов, имелись свои мистерии у египтян, у сирийцев — проинформировал Агапиос.
Аспасия завершила легенду:
— История Богини Кибелы и Аттиса говорила о том, что человек — Аттис словно привратник в храме духа — подвержен слабости, раздробленности, он близок к божеству, но не являлся им. Он словно часть — потерянная и ищущая, жаждавшая увидеть свой истинный облик и, одновременно, боявшийся того. Ужасавшийся своей принадлежности к первозданному, истинному — Богине Кибеле. Ведь именно она является ему в своём тёмном величии, в обнажённости Духа. Отчего все остальные сошли с ума и сам Аттис бежал в страхе по мрачным предгорьям погруженной во мрак земли, забыв, что от своей природы не убежишь.
— От природы не убежать, — согласилась Гликерия.
— Точно, — подтвердила мать, — почитались кабиры — божества отвечали за плодородие земли. По мифам, кабиры — мощные божества, дети Бога Гефеста и нимфы Кабиро. В мистериях кабиров превозносилось братоубийство, поскольку один из трёх братьев-корибантов оказался убитым двумя другими и для сокрытия преступления похоронен ими у подножия горы Олимп. Этот убитый и есть тот Кабир, которому поклонялись, воздевая кровавые руки к окровавленному. При Самофракийских мистериях имелся жрец, очищавший убийц. От посвящаемых требовалось исповедание грехов. Эти мистерии, по верованию древних, предохраняли от опасностей, особенно на море, которое опасно не только ураганами и штормами. Среди приезжих, стремившихся принять посвящение, значительную часть составляли купцы и часто плававшие по морю члены экипажей кораблей.
— Ты жила на острове, и кругом, со всех сторон было Эгейское море? – решился уточнить Стефанос.
— Соответственно, — ответил отец, — мы встретились с Аспасией — с вашей будущей матерью — по воле Богов на центральном городском рынке острова Самофракии, куда забросили меня проказницы Богини судьбы Мойры и божественные ветры.
— Ваш отец понравился мне с первого взгляда и крепкой фигурой, и голубыми глазами, и интонацией голоса, и я пожала ему руку, — произнесла Аспасия, которая, похоже, широко открыв глаза углубилась в воспоминания.
Агапиос тяжело вздохнул, потеребил свою бороду:
— Ты, моя милая, мне тоже сразу приглянулась, и у меня возникло желание увезти тебя с собой в полис Афины. Но, поскольку порядок есть порядок, я пришёл в дом твоих родителей и попросил их отдать Аспасию мне в жёны.
— Мне показалось, что мои родители не очень долго колебались.
— Похоже, однако, чтобы брачный союз оказался крепок, они потребовали сыграть свадьбу на острове Самофракия по их обряду и закону.
— В чём заключался обряд? – спросила Гликерия.
— Отец отрезал своей дочери косу, — пояснил Агапиос, — и она облачалась в мужскую одежду и обувь, а я должен был на свадьбе предстать в женском платье. Жрецы приносили жертвы Гераклу также в женских одеяниях. Все участники свадьбы оказались празднично украшены. Одежды новобрачных разноцветны, а жених явился в белом одеянии из тончайшей шерсти, как и все. Невеста и жених украшены венками, разноцветными лентами, умащены благовониями, а с моей головы ниспадала фата. На улице прохожие выкрикивали поздравления и приветствия свадьбе, сопровождавшейся звуками нежных флейт, а участники свадебной церемонии пели свадебные песни, обращаясь к Богу новобрачных Гименею. Крепкие и стройные друзья и цветущие подружки невесты собрались в ярко освещённом и празднично украшенном доме, повсюду слышались застольные песни и звон бокалов. После призыва убрать ложе новобрачных цветами юноши и девушки препровождались для участия в празднестве, во славу которого сама Богиня любви сходила с небес на землю, сияя красотою, в сопровождении очаровательных граций. Наступает ночь, зажигаются светильники, слышны звуки старинной песни «О, Гименей!». Свадебные факелы являются необходимым элементом во время проведения праздника. Шумная взволнованная толпа окружает свадебный дом, люди подзадоривают друг друга исполнением весёлых песен, а высоко в небе зажглась та звезда, что в небе всех звёзд прекрасней, звезда Афродиты. Я окончательно изнемог от нетерпения, слегка взволновался при её появлении. Мне показалось, что свадебное застолье длится целую вечность. Однако только в конце свадебной церемонии – ночью — моя супруга отвела меня к брачному ложу, раздела, разделась сама и только после этого сняла с меня фату. Короткую свадебную ночь мы провели на ложе новобрачных в доме её отца.
— И всё это было бы полбеды, — сказала Аспасия.
— Что-то произошло во время празднования свадьбы или позже? — спросил неугомонный Стефанос.
— Да, произошло, не хочется такое вспоминать, — выдавил из себя Агапиос.
— Утром с помощью Богов наше судно отчалило от пристани и на нём подняли парус. Когда остров скрылся от нас за линией горизонта, мы заметили в море три чёрные точки, — вспоминала Аспасия, — и они увеличивались, и значит приближались к нам. Мы поняли, что это корабли.
— Кто это? – спросил меня твой отец.
— Должно быть начали преследовать нас морские разбойники, — сразу предположила я.
— Наверное они хотят отобрать тебя у меня, моя драгоценная красавица?
— Или намереваются отобрать всё, что есть у тебя и у меня, и, может быть, даже свободу.
— Поскольку ты лучше знаешь здешние места и здешних людей, и здешних разбойников, я склонен тебе верить. В любом случае вряд ли они имеют добрые намерения в отношении нас, — решил ваш отец.
— Плохи наши дела, — посетовала я, — у них тройное преимущество, имеется вооружение, и сами они, возможно, не раз участвовали в грабежах.
Отец подозвал жестом раба в рубахе из грубой ткани:
— Ты, Лид, опрокинь кратер на корме, вылей из него всё, наполни его наполовину оливковым маслом и горючей смесью, затем зажги всё содержимое в кратере.
Четверым гребцам, которые сидели ближе к корме, он дал команду сушить вёсла и затем попросил их:
— Вы принесите на корму четыре лука и весь запас стрел.
Мне ваш отец также дал указание:
— Сокровище моё, ты будешь резать льняное полотно на кусочки величиной с ладошку, далее будешь нанизывать кусочки ткани на концы стрел.
Остальным гребцам ваш отец дал указание:
— Отдохните, гребите без особого напряжения — силы нам всем ещё понадобятся в скором времени.
Лиду он скомандовал:
— Принеси на корму покрытые бронзой щиты на всякий случай. Ты будешь при необходимости и по возможности оберегать стрелков-лучников, если враги вдруг захотят ответить нам своими стрелами.
Когда первый корабль разбойников приблизился на выстрел стрелы, отец сказал четырём гребцам-лучникам:
— Старайтесь беречь стрелы, не обязательно стрелять по гребцам, лучше стрелять по деревянным воспламеняющимся частям судна. Начните с паруса, если он загорится и рухнет, это наведёт панику на наших преследователей.
Все четыре первые огненные стрелы попали именно в парус, и он заполыхал на ветру сразу в четырёх местах. Но гребцы пиратского корабля не обратили на это должное внимание и продолжали энергично и отчаянно грести на соединение с нашей биремой (древнегреческое торговое судно).
Наши же стрелки-лучники положили наполненные огнём четыре стрелы к основанию мачты разбойничьего корабля, и затем к рулю кормчего, и наконец на носовую часть пиратского корабля. Благодаря ветру корабль заполыхал в нескольких местах. Только тогда команда пиратского корабля предприняла попытки потушить огонь, но у них мало что получалось, к тому же на дно их корабля падали куски горящего паруса. Пиратский корабль быстро занялся, заполыхал и пустил на голубое небо чёрный дым. Пиратам стало жарко, у некоторых загорелась одежда, и они спасались от огня – прыгали в прохладные волны Эгейского моря.
Второй пиратский корабль, что шёл слева, чуть замедлил ход, так как в попытках выбраться из воды морские разбойники первого корабля из воды хватались за вёсла второго разбойничьего корабля. В ответ в большинстве случаев они получали удары по голове веслом, копьём или дротиком. Но, когда второй корабль приблизился к нам на выстрел стрелы, его постигла участь первого – он совершенно сухой снаружи при жарком солнце и ветерке тоже запылал, как олимпийский факел. И его команда также предпочла выпрыгнуть за борт горящего судна в спасительную прохладную морскую вону.
Посоветовались – что делать с третьим пиратским кораблём. И решили, что нельзя дать ему уйти, чтобы устранить вероятный источник разбойничьей агрессии. Он отставал от первых двух и шёл последним справа. Отец скомандовал: опустить парус. И наши гребцы налегли на вёсла, кормчий вырулил так удачно, что между подошедшим третьим пиратским кораблём и нами находилось горящий пиратский корабль, что помешало команде третьего разбойничьего корабля правильно оценить ситуацию.
У нас кратер с горящей смесью перетащили в носовую часть нашей биремы, где имелся фальшборт из решётки. Стрелки с луками и стрелами ждали только команды. И горящие стрелы подожгли и третье разбойничье судно. Пираты, которые спаслись из огня в море, с яростью и злобой дрались ножами между собой за кусок деревяшки, чтобы остаться на плаву.
Среди тех разбойников, что и ругались, и кричали, и плавали в морской воде я узнала двоих, которые присутствовали на нашей свадьбе.
Отец ваш попросил лучников:
— Поберегите стрелы, поскольку наш путь ещё долог и всякое может произойти до того, как мы увидим благодатный порт полиса Афины. Не станем тратить время на добивание разбойников в воде, а тем более на их спасение — пусть Боги определят их судьбы.
— Позже, — сообщил Агапиос, — многие правители греческих городов-государств пытались договориться с пиратами. Так наш полис Афины признавал Общество пиратов и регламентировали его деятельность — помощь во время войны, охрана торговли и побережья. Таким образом, пираты практически находились на государственной службе.
— Интересное и даже боевое оказалось у вас свадебное путешествие по Эгейскому морю, — сказал Стефанос.
— Да сынок, так уж получилось. Тогда у меня была одна единственная бирема, а теперь их у меня целых три штуки. На караван из трёх бирем, которые бороздят и воды Средиземного моря, морские разбойники обычно опасаются нападать.
— Целая флотилия, но всё-таки оказывается вести торговлю – дело опасное.
— К этому надо обязательно иметь призвание и расположение Богов, сын мой, — признался Агапиос.
— Мама, а ты-то сильно перепугалась? – спросила Гликерия.
— Вначале мы все колоссально по-настоящему испугались, — призналась Аспасия, — но, когда ваш отец и мой муж дал дело каждому, нам просто некогда стало бояться чего-либо. Надо было успевать всё сделать и чётко, и побыстрей, и правильно для отражения разбойничьего нападения. Тут уж было не до страха. Агапиос показал крепость духа и спас и бирему, и всех нас. Ведь разбойники хотели похитить нашу свободу, и сделать рабами. Далее путь наш морской оказался более-менее обыденным без особых и злоключений, и приключений. И я впервые попала в большой чудесный полис, который стал для меня родным — Афины. И благодаря вашему отцу обрела смысл жизни.
— Дорогая ласковая моя Аспасия, считаю, что Боги помогли нам встретиться. Я очень рад, что ты стала хозяйкой, владычицей в нашем с тобой доме. Теперь же давайте на сегодня закончим с трапезой и празднованиями. Ещё раз поздравляем тебя Стефанос. — Сказал отец и порекомендовал, — а завтра в целях подготовки к Великим Элевсинским мистериям тебе вместе с Сиром желательно сходить в баню. Напоминаю, что во время процессии и во всё время проведения мистерий следует воздерживаться от мяса и вина.
— А почему наше море с полутора тысячам островами зовётся Эгейским? — спросила любознательная Гликерия.
Стефанос ответил шуткой:
— Потому что жители прибрежных районов и островов с берегов кричат проплывающим судам и кораблям:
— Эгей!
С плавательных средств им также отвечают:
— Эгей!
Все заулыбались вместе со Стефаносом.
— Здесь имеется предыстория, — серьёзно ответил отец, — матерью героя Тесея является женщина хоть и царских кровей, но всё же простая смертная по имени Эфра. Отцом будущего известного героя являлся царь Афин Эгей. — Тесей вплоть до юношества мало что знал о своём происхождении. Царь Афин приказал воспитывать ребёнка в тайне, потому как опасался коварства и козней других своих родственников. Эгей оставил под огромным камнем свои меч и сандалии, поручив Эфре рассказать сыну всю правду лишь когда тот сумеет поднять сей булыжник. Спустя шестнадцать лет Тесей возмужал и смог достать отцовскую посылку. Мать рассказала сыну о происхождении, и юноша отправился в полис Афины на встречу с родителем. Стоит отметить, Тесей был прямым наследником царя Эгея.
Аспасия продолжила:
— В те времена по земле и на море расплодились и чудища, и разбойники. Поэтому путь Тесея превратился в ряд героических подвигов, о которых сложено множество легенд. Когда Тесей прибыл в полис Афины, то воссоединение семьи прошло не совсем гладко. После множества побед над бандитами и чудищами он вошёл в Афины в статусе героя, но никому не говорил кто он, и кто его отец. При этом царь Эгей оказался под влиянием колдуньи Медеи, которая сразу поняла кем являлся безымянный герой, прибывший в полис. И завидела она в Тесее опасного конкурента за трон – она имела ребёнка от царя. Убедила она царя Эгея отравить гостя так как, по её мнению, тот представлял опасность для всех жителей полиса Афины.
— Поскольку царь Эгей заботился о безопасности своего полиса, он прислушался к колдунье. – поделился знанием Агапиос, — Ничего не подозревающий о возвращении сына царь организовал пир, на который пригласили и собирались убить отравленным вином Тесея. Герой уже сделал глоток ядовитого вина, но в этот миг Эгей увидел у Тесея собственный меч и признал сына. Медею сразу же прогнали прочь из полиса, а семья Эгея воссоединилась. Однако спустя некоторое время отцу вновь пришлось прощаться с сыном. У Эгея были напряжённые отношения с Критом — афинянам приходилось отправлять девушек и юношей, как дань, на растерзание критскому чудовищу Минотавру. — Чудищу с головой быка и телом человека. Одной из жертв отправленной на Крит, как можно догадаться, стал Тесей. То ли он сам вызвался, то ли так решил жребий. Как бы то ни было, Тесей обещал своему отцу покончить с этой ужасной традицией. Сказал, что когда он одержит победу, то на возвращающемся с Крита корабле поднимет белый парус вместо чёрного.
— Эта унизительная дань должна была иметь свой конец, — произнесла Аспасия, — как известно каждому из нас, герой Тесей одолел жестокого Минотавра, а с помощью нити предусмотрительной Ариадны выбрался из лабиринта. Вот только забыл подать победоносный сигнал – не сменил чёрный парус на белый. Царь Эгей встречал сына Тесея, увидел чёрный парус и поэтому решил, что вновь уже окончательно потерял сына. Сердце отца не выдержало утраты, и он сбросился с утёса в морскую пучину. Поговаривают, что именно от этого случая и стало море называться Эгейским. Таковым мы его именуем и по сей день.
Гликерия добавила:
— А я знаю, что Богиня любви и красоты Афродиты родилась из пены Эгейского моря. Родилась красивейшая из богинь возле острова Китира на юге Пелопоннесского полуострова, однако сочла его слишком маленьким для того, чтобы жить на нем. Поэтому Богиня Афродита на морской раковине при помощи морского попутного ветер приплыла на остров Кипр, который находится за пределами Эгейского моря, где и решила поселиться. За это она получила эпитет Киприда.
— Совершенно верно, — согласилась Аспасия, — и на Кипре, где ступала нога Богини, вырастали и распускались прекрасные цветы анемоны и капори, которые, как говорят, цветут и по сей день. Здесь Богиню Афродиту встретили Оры — Богини времён года, которые увенчали её золотым венцом и украсили драгоценностями.
— А я помню поэта-сказателя Гомера, — выпалила Гликерия, — как он пел в созданной им эпической поэме «Одиссея»: «И улыбающаяся Богиня Кипра, где в пафосе храм её стоит с благоуханным алтарём».
— Да, — подтвердил Стефанос, — Удивительна история любви Богини к прекрасному смертному юноше Адонису.
Аспасия сказала:
— Любовь к своему отцу девушке внушает сама Богиня Афродита в наказание за то, что она не чтила Богиню. Обманув отца, Мирра вступает с ним в связь, после чего отец и обрушивает на дочь проклятие, и выгоняет из дома. Во время блужданий в Аравии перед самыми родами отверженная превращается в мирровое деревце, из треснувшего ствола которого выходит прекрасный младенец. Богиня Афродита, сурово покаравшая мать Адониса, к нему самому и проявляет доброжелательность, и передаёт его в ларце на воспитание Богине Персефоне. Выросший из младенца юноша был так прекрасен, что царица подземного мира не хотела возвращать его Богине Афродите. Вынужденная его отпустить, Богиня Персефона не без помощи Богини Артемиды насылает на Адониса во время охоты разъярённого кабана, от клыков которого он погибает. И теперь юноша должен навсегда уйти в царство мёртвых.
— Однако Бог Зевс, — продолжил Агапиос, — вняв мольбам обезумевшей от горя Богине Афродиты, делит время пребывания Адониса в верхнем и нижнем мирах на два срока, разрешив ему две трети года проводить на земле. Остальное же время Богине Афродите остаётся утешаться видом благоуханной розы — цветка, в который она превратила тело погибшего возлюбленного, и печальных анемонов, выросших из её слез. С тех пор эти два цветка стали растениями Богини Афродиты, и влюблённые часто украшали себя венками из них. Первым центром её почитания становится древняя Эфира, впоследствии получившая название полис Коринф, — там находился древнейший храм Богини Афродиты. Тысяча его жриц одаривала там любовью мореходов и купцов.
Утром Стефанос спросил мать:
— С чего начнутся Великие Элевсинские мистерии?
— Отец твой лучше знает, — ответила Аспасия. — Я же расскажу, что помню: в самом начале состоится перенос священных объектов из полиса Элевсина в Элевсинион в храм у основания холма Акрополя в полисе Афины посвящённый Богине Деметре. После предварительного жертвоприношения жрицы полиса Элевсина выходят процессией в полис Афины, неся на головах корзины со священными предметами. На окраине полиса Афины они останавливаются под священным фиговым деревом, где, согласно легенде, останавливалась прежде Богиня Деметра и даровала его семя. Жрец Богини Деметры оглашает с Акрополя весть о прибытии священных предметов.
Стефанос предположил:
— Мы, по всей видимости, не примем участия в этом шествии жриц из полиса Элевсина в полис Афины.
— Конечно, — подтвердила Аспасия. — Следующим днём жрецы объявляют начало обрядов. В первый официальный день мистерий второй по значимости жрец собирает людей на Агору — рынок полиса Афины, в присутствии старшего пожизненного жреца и его преемников зачитывает список лиц, призванных к инициации. И мы обязательно должны там присутствовать. Допущенные омывают руки в очищающей воде, прежде чем зайти в храм. Инициатам объявляется закон о молчании, имевший также духовный смысл, ибо молчание успокаивает беспорядочно мечущийся ум и способствует погружению внутрь собственной сущности. Посвящённые должны хранить всё, что происходило во время мистических церемоний, под строжайшим секретом. Также Инициатам объявляется о необходимости поста, с рассвета до заката, следуя примеру Богини Деметры, которая не пила и не если, пока прибывала в поисках Персефоны. По вечерам разрешается вкушение, за исключением запрещённой пищи: мяса, дичи, красной рыбы, красного вина, яблок, гранатов и бобов. Пищевой пост очищает тело, помогая клеткам организма устранить накопившиеся вредные вещества — токсины. Вечер этого дня завершается переходом жриц, жрецов, инициатов и празднующих с рынка Агоры на сакральный участок Богини Деметры в Афинах, который находится между рынком Агорой и северным склоном холма Акрополя. Здесь священные предметы Богини Деметры передаются в её храм при сопровождении и плясок, и пения.
— А я слышала, что однажды наш полис спас от чумы нынешний талантливый целитель Гиппократ, который действовал методом проб и ошибок, — как бы спрашивая, произнесла Гликерия.
— Но этот знаменитый врач странно говорил, что противоположное излечивается противоположным, — высказался Стефанос.
Аспасия отвечала:
— О великом враче-асклепиаде и его деятельности рассказывал в своих произведениях наш современник — философ Платон, ученик Сократа.
Вечером Стефанос сообщил:
— Да, ты здорово выглядела в гиматии поверх хитона. Всё происходило так, как предполагала ты — мама, но что готовит нам день грядущий?
Аспасия проинформировала сына:
— Второй день посвящается предварительным очищениям. День называется — к морю инициаты! Процессия и мы вместе с ней пойдём на берег моря рядом с полисом Афинами, омываем себя, совершим очищение и омовение, как и все остальные участники процессии, которые направляются к Эгейскому морю при всеобщем шуме и гаме.
После процедуры Стефанос высказался:
— Это хорошо, но напоминает Малые Элевсинские мистерии.
На что мать ответила сыну:
— Рада что у тебя прекрасная память. Третий день, называется — приношение даров, когда второй по значимости жрец приносит жертвы. И все пришедшие из других городов делают то же самое. Приносятся также десятины урожая зерна и плодов от делегатов разных городов. Мы не станем жертвовать поросят, потому что твой отец заблаговременно оплатил жрецам пожертвование деньгами.
— Спасибо отцу, заботливый он у нас, — поблагодарил вечером Стефанос.
На что Аспасия сообщила:
— Четвёртый день посвящён памяти очищений Бога врачевания Асклепия. Традиция говорит, что Бог Асклепий прибыл в полис Афины на день позже всеобщих очищений. Таким образом, очищения повторялись, для тех, кто также опоздал. Те же, кто уже прошёл очищения, в них не участвуют и в этот день просто ждут дальнейших инструкций. В храме Бога Асклепия на южном склоне холма Акрополя, проводится ночь бдения. Практикуются целительные инкубационные сны в небольшой пещере рядом с храмом, возле которой находится священный источник.
— Присоединится ли к нам отец? – спросил Стефанос у матери.
— Пользуясь объявленным перемирием и на земле, и на воде, отец занят торговлей. Пятый день известен как Великая процессия. Власти, инициаты и спонсоры шествуют в полис Элевсин из полиса Афины пешком. Пешая праздничная процессия выходит на рассвете. До полиса Элевсина примерно 48 тысяч локтей. Дорога из полиса Афины выходит через район, где находится древнее кладбище. Лидер процессии изображает Иакха, под именем которого Бог Дионис известен в Элевсинских мистериях. В этих шествиях принимают участие тысячи людей, головы которых увенчаны плющом и миртом — вечно зелёным деревом мира и любви. В руках многие участники процессии несут факелы, сельскохозяйственные инструменты и снопы зерна. Иакх, как яркая путеводная звезда, возглавляет мистов — посвящённых — во время священной церемонии в Элевсинскую гавань, где ночное горное эхо вторит весёлым песням, а морские воды отражают бесчисленные огни факелов.
Стефанос вместе с Аспасией и Сиром шествовали по дороге в весёлой колонне, сопровождаемой песнями, танцами и кричалками участников. Процессия направляется к непосредственному месту проведения Больших Элевсинских мистерий, которые проходили в портовом полисе Элевсине. Данный город также издавна имеет известность как главный полис-производитель пшеницы во всей Элладе. Они шли немного позади мужчин-мистов, которые несли амфоры со священным напитком, который предназначалось пить при Посвящении в таинства Элевсинских мистерий.
— Данная дрога называется священный путь, — пояснила Аспасия, когда процессия проходила среди величественных некрополей и погребальных, и памятных стел. Дальнейшая дорога также оказывается украшенной памятниками, статуями, придорожными святилищами.
Процессия двигалась потихоньку, иногда останавливается для отдыха. В это время раб Сир поил водой из небольшой амфоры Аспасию и Стефаноса.
Мать решилась поделиться:
— При Малых Элевсинских мистериях в Агре поблизости от полиса Афины в месяц чествования молодой виноградной лозы ещё терпимо с температурой воздуха. Великие же Элевсинские мистерии — осенние мистерии — проводятся при гораздо более высокой температуре воздуха. И не каждый может вынести данный тяжёлой путь, и кого-то данная дорога приведёт в подземное царство Бога Аида. Могу сказать, что мистерии по образцу данных Элевсинских празднуются и в разных других местностях Эллады. Данная дорога называется священной, поэтому Великие Элевсинские мистерии имеют высокое нравственное влияние на развитие нашего греческого народа и представляют одно из привлекательных явлений его духовной жизни.
После того как инициаты пересекли мост реки Ретой, все участники процессии отдыхали до заката, после которого возобновили путь.
Когда процессия достигла реки Кефиса, юные участники процессии жертвовали реке прядь волос, что делалось в целях выработки иммунитета инициатов к злым духам, дабы те не могли их застать врасплох и напугать. По дороге посещаются святилище Бога Аполлона, Богини Деметры, Богини Персефоны, Богини Афины и Богини Афродиты. Под вечер в свете факелов празднующие входили в портовый полис Элевсин.
Стефанос спросил у матери:
— Что нас ожидает в дальнейшем?
Аспасия ответила:
— В шестой день происходит ночное празднество. Вечером Богине Деметре посвящалась прекрасная ритуальная пляска женщин вокруг колодца. Женщины совершают танец, и при этом несут на головах корзины плодов нового урожая. К входу в храм Богини Деметры, где одновременно могут находиться до трёх тысяч посвящаемых, приносят сакральные хлеба, собранные с самого урожайного поля в Аттике. Утром участники мистерий паломничают по близлежащим храмам: Бога Посейдона — Господина моря, Богини Артемиды — Охранительницы входа, Богини Гекаты — Богини перекрёстков, и любимицы Богини Деметры.
— Надеюсь далее произойдёт самое важное? — спросил Стефанос вечером.
— Конечно, — ответила мать, — седьмой и восьмой дни называются Ночи Мистерий. Какое-то время инициат, уподобленный Богине Деметре, сидит в начале ночи Мистерий в темноте Храма, покрытый вуалью, постящийся, молчаливый, подобно тому, какою была Богиня Деметра. Посвящаемый в мистерии, проходит ряд испытаний, которые символизируют его смерть и последующее воскрешение из мёртвых. В благоухании фимиама совершают действия со священными предметами и повторяют повествование о Богине Деметре и Богине Персефоне. Мистериальное действо в определённые моменты сопровождается звуками барабанной дроби, звуками трещоток, колоколов, гонгов и музыки, а также световыми эффектами. Музыка, в каждом случае в своём ритме и тональности, используется на протяжении всех дней мистерии, и она присутствует в особом таинственном, мистериальном звучании в процессе прохождения инициатом испытаний. Мы Посвящаемые в глубоком мраке ночи переходим из одной части святилища в другую. Где-то по временам разливается ослепительный свет и раздаются страшные звуки. Страшные сцены сменяются светлыми, успокоительными: открываются двери, за которыми стоят статуи и жертвенники. Всё это производит сильный эффект на душу.
Заканчивается празднество традиционными спортивными и познавательными состязаниями, победители которых награждались пшеницей, выращенной на священном Элевсинском поле.
— Я ощущал присутствие Богинь. Я счастлив и не боюсь теперь смерти, мне известен конец жизни. Теперь у меня настоящая жизнь там, где для остальных всех непосвящённых — страдание. Что мы будем делать, моя дорогая мама, завтра? — спросил Стефанос.
Аспасия отвечала:
— Мы пойдём в поле, на котором впервые взошёл урожай пшеницы у жреца Богини Деметры — Триптолема и там, и тогда, воздев руки к небу, станем восклицать «Дождь», а земле — «Зачни!»
Девятый день оказался днём и возлияний, и возвращения. Заканчивали мистериальные дни возлияниями божествам и соответствующими фестивалями по данному случаю. На девятый день все, кто праздновал, возвращались в полис Афины. Все посвящённые, полные тайных впечатлений, разъезжались по домам, больше не имея никаких обязательств перед мистерией, и возвращались к своей обыденной жизни.
Когда они возвращались к своему дому в полисе Афины Аспасия сообщила:
— По древнему учению душа наша бессмертна и после освобождения своего от тела подлежит и суду, и воздаянию. Поэтому гораздо меньшее зло — претерпевать великие обиды и несправедливости, чем их создавать. Большое внимание в данных мистериях также уделяется церемониям очищения души и тела от различных пороков обычной жизни между ритуалами мистерий.
Дома они более комфортно переночевали, утром позавтракали, а к обеду из очередного успешного морского торгового похода возвратился отец семейства, который в первую очередь поздравил новых Посвящённых в таинства Великих Элевсинских мистерий.
После сытного и вкусного обеда в гостевой комнате вновь завязалась беседа о мистериях, героях, Богах и Богинях.
Стефанос поделился:
— Впечатления от Элевсина превосходные, непередаваемые, они закрепились в моём сознании. Предполагаю, что они на долгое время станут пищей для моих размышлений.
— Хорошо, когда человек находится в процессе обдумывания чего-либо доброго, — высказался Агапиос.
— В процессии к Элевсину колонну возглавляли поклонники Бога Диониса, который является Богом виноделия и также каким-то боком относится к плодородию, — может быть возможно поговорить о нём? — спросил Стефанос.
— Мы всегда почитали природу во всех её проявлениях, — пояснила Аспасия, — плодородие — важная часть составляющей жизни сельских жителей. Богатый урожай — это всегда хороший знак того, что боги благосклонны и благодушны. Бог Дионис предстаёт весёлым, но в тоже время и своенравным, и насылающим проклятья и погибель тем, кто не признает его. Воспоминания о нём наполнены разнообразными чувствами: радостью, печалью, гневом и удивлением. Он является — младшим из Богов олимпийцев. Самым важным его атрибутом является посох или тирс из стебля фенхеля, увенчанного сосновой шишкой. Также ему присущи: Виноградная лоза, обвитая вокруг жезла — признак плодородия и ремесла виноделия, Плющ — по поверьям против сильного опьянения и Чаша — выпивая её, душа забывала о своём божественном происхождении, и чтобы излечиться надо было выпить другую — чашу разума, тогда возвращается воспоминание о божественности и желание возвратиться на небо. Это Бог растительности, виноградарства, виноделия, производительных сил природы, вдохновения и религиозного экстаза, а также театра.
— А много у него видов деятельности, — согласилась Гликерия.
— Спутники Диониса, — промолвил Агапиос, — символичны: Мельпомена — муза трагедии; пантера, тигр и рысь — животные семейства кошачьих -обозначают его восхождение и триумф и напоминают, что культ пришёл с Востока; бык — символ плодородия и земледелия. Дионис часто представляется в виде быка. В состав живописного и шумного кортежа, сопровождавшего Бога вина во всех его перемещениях, помимо сатиров и Бога Пана, входили менады — вакханки — разнузданные женщины и типичные персонажи оргиастического культа Бога Диониса. Опьянённые своей близостью к божеству и, конечно, вином, тёкшим у Бога Диониса рекой, они впадали в такой раж, что становились совершенно способными растерзать голыми руками животных, жертвуемых божеству. Первыми менадами, согласно мифам, стали те самые нимфы, что вырастили Бога Диониса, к которым затем присоединились жрицы и другие женщины, участвующие в Дионисийских мистериях посредством плясок и оргий. Обычно их видели одетыми в лёгкие и прозрачные одеяния, а чаще почти обнажёнными, чуть прикрытыми шкурами коз или пантер, с ветвями плюща и характерными поясами из виноградных лоз. Менады шли за Дионисом гурьбою, ритмично приплясывали под звуки флейт и ударных музыкальных инструментов – тимпанов и кимвал, создавая эффект развесёлого шествия и несли горящие факелы или тирсы — священные жезлы, увенчанные сосновой шишкой и увитые плющом,
— Основной миф о рождении Бога Диониса таков, — сказала Аспасия. – Зевс-громовержец любил прекрасную Семелу, дочь фиванского царя Кадма. Однажды он обещал ей исполнить любую её просьбу, в чём бы она ни заключалась и поклялся ей в этом нерушимой клятвой Богов, священными водами подземной реки Стикса. Но возненавидела Семелу супруга Бога Зевса — великая Богиня Гера и захотела её погубить. Она предложила Семеле: Проси Бога Зевса явиться к тебе во всём величии Бога-громовержца, царя Олимпа. Если он тебя действительно любит, то не откажет в этой просьбе.
Агапиос продолжил:
— И убедила Богиня Гера Семелу, и та попросила Зевса исполнить именно данную просьбу. Зевс же не мог ни в чём отказать Семеле, ведь он клялся водами реки Стикса. Громовержец явился ей во всём величии царя Богов и людей, во всём блеске своей славы. И яркая молния сверкала в руках Бога Зевса, и удары грома потрясали дворец царя Кадма. Вспыхнуло все вокруг от молнии Бога Зевса. Огонь охватил дворец, всё кругом и колебалось, и рушилось. В ужасе упала Семела на землю, и пламя жгло её. Она видела, что нет ей спасения, что погубила её просьба, внушённая Богиней Герой.
Продолжил Агапиос:
— В это время родился у умирающей Семелы шестимесячный сын, слабый, неспособный жить ребёнок. Казалось, он тоже обречён на гибель в огне. Но разве мог погибнуть сын великого Бога Зевса. Из земли со всех сторон, как по мановению волшебного жезла, вырос густой зелёный плющ. Он прикрыл от огня своей зеленью несчастного недоношенного ребёнка и спас его от смерти. Бог Зевс взял спасённого сына, а поскольку ребёнок оказался ещё так мал и слаб, что не мог бы жить, зашил его Бог Зевс себе в бедро. В теле отца своего, Бога Зевса, ребёнок окреп, и, окрепнув, родился второй раз из бедра громовержца Зевса в положенное время. Когда Бог Зевс мучился родами, Бог Посейдон угостил его карасём. Рогатого Бога родил он. Из змеи Бог Зевс венок сыну сделал. После этого царь Богов и людей призвал сына своего — быстрого посланника Богов — Бога Гермеса, и велел ему отнести маленького Бога Диониса к сестре Семелы — Ино и её мужу Атаманту, царю Орхомена. Они должны были воспитать Бога Диониса. Чтобы Богиня Гера не нашла его, юного Бога Диониса стали одевать и воспитывать как девочку, хотя это не помогло.
Продолжил Аспасия:
— Богиня Гера разгневалась на Ино и Атаманта за то, что они взяли на воспитание сына ненавистной ей Семелы, и решила их наказать. Наслала она на Атаманта безумие. — В припадке безумия убил Атамант своего сына Леарха. Едва успела бегством спастись от смерти его жена Ино с другим сыном — Меликертом. Муж погнался за ней и уже вроде настигал её. Впереди крутой, скалистый морской берег, внизу призывно шумело море, сзади настигал безумный муж — спасения почти отсутствовало у Ино. В отчаянии бросилась мать вместе с сыном в море с прибрежных скал. Приняли в море Ино и Меликерта морские божества — нереиды. Воспитательница Бога Диониса и её сын были обращены в морские божества. Живут они с тех пор в морской пучине. Бога Диониса же спас от безумного Атаманта Бог Гермес. Он перенёс его в мгновение ока в Нисейскую долину и отдал там на воспитание божествам природы – девушкам-нимфам. Там наставник юного бога Силен открыл Богу Дионису тайны природы и научил изготовлению вина. Бог Дионис вырос прекрасным, могучим Богом вина, Богом, который давал людям силы и радость, а почве — плодородие. Много лет он жил на земле среди людей. Воспитательницы Бога Диониса — девушки-нимфы, были взяты Богом Зевсом в награду на небо, и светят они в тёмную звёздную ночь, под названием Гиад в созвездии Тельца рядом с одной из ярчайших звёзд ночного небосклона — звездой Альдебаран.
— А интересно родился и вырос Бог Дионис, — порассуждала Гликерия.
— Но, надо думать, мстительная Богиня Гера на этом не остановилась? – спросил Стефанос.
— Гера вселила в него безумие, — поделилась знаниями Аспасия, — он бродил по землям Египта, Сирии, Индии, Малой Азии, пересёк пролив Геллеспонт между Азией и Фракией, попал во Фракию, а оттуда добрался до родных Фив в Греции. Куда бы ни приходил этот Бог, он всюду учил людей выращивать виноград, но ему сопутствовали безумие и насилие. При этом он сам сводил с ума тех, кто отвергал его и не признавал в нём Бога. Дионис научился превращаться в козла, в быка, дракона или льва.
— Насколько я знаю, он конфликтовал не только с обычными смертными людьми, — добавила Гликерия.
— Конечно, доченька, — ответила ей мать, — например он имел конфликт с Богом Аполлоном — с лучезарным и златокудрым Богом солнечного света, который покровительствовал искусствам, морали и религии и поощрял людей соблюдать меру во всем, чему люли старались следовать до прихода культа Бога Диониса. Но Бог Дионис ворвался в души людей и осветил все неприглядное, те бездонные пропасти, которые есть в каждом человеке и размеренные люди начали предаваться разгулу, пьянству и оргиям, чтя великого Бога Бахуса-Диониса. Две противоположные силы светлая аполлонистическая и тёмная дионисическая сошлись в поединке. Разум столкнулся с чувствами. Свет, мера, жизнерадостность и наука против безмерным употреблением вина, принесением жертв, неистовых плясок и оргий. Но как отсутствует свет без тьмы, так и в этом конфликте родилось что-то новое и необычное — появился новый жанр искусства — трагедии о соблазнах и бездне человеческой души.
— Имеется миф и о его встрече с пиратами, — напомнил Стефанос.
— Давайте вспомним его, — предложил Агапиос, — Дионис считался младшим из Богов олимпийцев, Бог растительности, производительных сил природы, вдохновения и религиозного экстаза упомянут Гомером в классической поэме «Одиссее». Он сын Бога Зевса воспитан на земле лесными духами. Возможно, именно поэтому он научился любить свежие растущие растения и лазать по плодоносным лозам. Когда вырос, он не присоединился к другим Богам на горе Олимп, а отправился в долгое путешествие по всем странам мира, обучая людей, как сажать виноградную лозу, ухаживать за ней, как давить из неё сок и превращать в вино. С весёлой толпой украшенных венками менад и сатиров ходил весёлый Бог Дионис по всему свету, из страны в страну. Он шествовал впереди в венке из винограда с украшенным плющом тирсом в руках. Вокруг него в быстрой пляске кружились с пением и криками молодые менады, скакали охмелевшие от вина неуклюжие сатиры с хвостами и козлиными ногами. В путешествиях за ним всегда шла группы странных духов, которые танцевали и создавали музыку. Везде, где с ним и его группой обращались хорошо, Бог оказывался добрым и щедрым ко всем и учил полезному. Но иногда правители не хотели, чтобы их люди изучали новые вещи, и тогда он очень сурово наказывал эгоистичных. Весело ходил по земле Бог Дионис-Вакх, все покорял своей власти. Он учил людей разводить виноград и делать из его тяжёлых спелых гроздей вино. Однажды Бог Дионис вышел на пустынный берег моря. Вдали виднелся парус. Оказалось, что это — корабль тирренских морских разбойников. Они быстро причалили, сошли на берег, схватили Бога Диониса и увели его на корабль, и взяли курс на Азию, желая продать его в рабство.
Аспасия подхватила повествование:
— Придя на корабль, разбойники хотели заковать Бога Диониса в тяжёлые цепи, но они спадали с рук и ног юного Бога. Спокойно подняли разбойники паруса, и пиратский корабль вышел в открытое море. Вдруг совершилось чудо: по кораблю заструилось благовонное вино, и весь воздух наполнился благоуханием, и пением флейт. Разбойники оцепенели от изумления. Вдруг на парусах зазеленели виноградные лозы с тяжёлыми гроздьями, темно-зелёный плющ обвил мачту, затем и мачту, и весла Бог Дионис превратил в змей. Когда увидали все происходящее морские разбойники, они стали молить мудрого кормчего править скорее к берегу. Однако оказалось уже поздно! Юноша превратился во льва и с грозным рычаньем встал на палубе, яростно сверкая глазами и растерзал капитана разбойничьего корабля. Потеряв надежду на спасение, морские разбойники от страха один за другим кинулись в морские волны, а Бог Дионис превратил тирренских морских разбойников в дельфинов. После этого он принял свой прежний образ и, приветливо улыбаясь, сказал: «Я — Дионис, сын громовержца Зевса и дочери царя Кадма, Семелы!»
— А Богиня Гера, не позабыла ли его? – спросила Гликерия.
— У неё память превосходная, — ответила мать, — и ревнивая Богиня Гера очень не любила Бога Диониса, и все время хотела его погубить. Однажды она подговорила титанов, чтобы те расправились с ним. Так как он был Богом, а не каким-то простым смертным героем то сделать это было не так уж просто. Титаны пошли на хитрость. От самого взгляда Бога Диониса можно было сойти с ума, поэтому титаны подсунули ему зеркало, Бог Дионис посмотрел на своё отражение и успешно обезумел сам от себя. В бешеном безумии он начал перевоплощаться то в женщину, то в козла, то в быка. И вот когда он в быка превратился, здесь его титаны поймали и растерзали Бога Диониса на части.
О концовке поведал Агапиос:
— Когда Бог Зевс увидел, что сделали с его сыном негодные божества — титаны, разозлился не на шутку. Ему удалось спасти сердце любимого сына Диониса, из сердца он вновь воскресил Бога Диониса к жизни, а самих титанов испепелил своими молниями, а затем из того пепла, что остался от титанов, появились люди!
— Я слышал, что он воевал с Индией, — произнёс Стефанос.
— Правильно, — подтвердила Аспасия, — страх перед опьянением и сильное его действие объясняют очень естественно ту оппозицию и враждебность к Богу Дионису, которые он, согласно мифам, встречал почти повсюду, когда начинал знакомить людей с виноделием. Культ Бога Диониса имеет много общего с культом Богини Кибелы, так шумный характер вакхических оргий напоминает шумные праздники в честь Богини Кибелы. Но история завоевания Индии придаёт мифам о Дионисе особенный характер.
Добавил Агапиос:
— Когда царь Индии Дериад хочет броситься на Бога Диониса, виноградные ветки, появившиеся вдруг из-под земли, обвивают все тело, ноги и руки царя и парализуют все движения Дериада. Когда армия Дериада подходит к реке, по мановению руки Диониса вода превращается в крепкое вино, и воины Дериада, мучимые жаждой, кидаются к этой реке и пьют до тех пор, пока опьянение, бред и бешенство не овладевают ими. Они слышали странные рассказы от своих соглядатаев относительно войска Бога Диониса: будто его фаланга и воинские части состояли из бесноватых женщин, увенчанных плющом, одетых в оленьи шкуры и нёсших короткие копья, но не железные, а сделанные из плюща; у них были также небольшие щиты, которые издавали ужасающий шум, когда по ним ударяли, — их щиты напоминали бубны. Там также находились сельские юноши и девушки, которые плясали, потрясая хвостами и рогами. Триумф Бога Диониса-победителя и его армия оказались полным.
Гликерия произнесла:
— А ведь его супругой стала Ариадна.
— Правильно, — подтвердила Аспасия, — чудовище Минотавр в Критском лабиринте ежегодно требовало жертв из семи молодых людей – юношей и девушек. Однако прекрасная Ариадна, дочь критского царя Миноса влюбилась в афинского героя Тесея, который взял с собой на остров Крит двух мальчиков, переодетых в женское платье, вместо девочек. Ариадна вручила Тесею и острый меч, и клубок ниток и таким образом помогла убить злого страшного Минотавра и выбраться из Лабиринта. Они сбежали вместе с острова Крит. На обратном пути в полис Афины Тесей по повелению Богов оставил Ариадну на острове Наксос. Можно представить, что пережила девушка, когда увидела, что её возлюбленный, ради которого она оставила дом родной, оказался негодяем. — Бросил девушку и даже не попрощался. Будучи в отчаянии от того, что её бросил Тесей, она была готова покончить жизнь самоубийством.
Агапиос продолжил:
— Бог Дионис возвращался из Индии. Он впряг в свою колесницу леопардов. Кортеж Бога Вакха — шумная весёлая толпа сатиров, менад, мужчин, юношей и женщин, предающихся бурному веселью, среди которых имелись и лукавые амуры. Все они плясали под звуки литавр, бубнов, охотничьих рогов. Здесь же находился толстый и пьяный старик — Силен, главный сатир и приёмный отец Бога Диониса.
Закончила повествование Аспасия:
— Ариадна долго плакала, затем заснула. Все это время, ликующий Бог Дионис, прибывший на остров, наблюдал за ней, слышал её жалобы Он поразился красотой Ариадны, приближался к ней. Он не мог оторвать взгляд от неё, не мог дождаться, когда она проснётся. Когда Ариадна открыла глаза, увидела рядом с собой чужого мужчину. Вначале испугалась, но, когда Бог Дионис заговорил с ней нежно, она прониклась его вниманием и рассказала о своей горькой судьбе. Коварный Бог любви Эрот улучил мгновение и выпустил свою стрелу любви, и сердце Ариадны оттаяло, и воспылало новой любовью. Она ответила на любовь Бога Диониса. Ей суждено было стать его супругой. Свадьбу сыграли на острове Наксос. Их свадьба оказалась самой весёлой из всех, что случались ранее, и продолжалась несколько дней. Жених подарил невесте корону, украшенную семью сверкающими звёздами, которые очень ей шли. Бог Дионис явился ей — прекрасный, вечно молодой, с венком из виноградной лозы и плюща на голове, который являлся знаком бессмертия. Во время бракосочетания голову Ариадны украшал венец, подаренный ей самой Богиней Афродитой и горами острова. В конце церемонии Бог Дионис вознёс венец на небо в виде созвездия. И не было в мире никого счастливее их двоих. Но счастье их оказалось недолгим. Вскоре после свадьбы бедная Ариадна заболела и умерла, оставив супруга в безутешном горе. Он взял корону, которую она часто надевала, и бросил её в небо. Корона поднималась все выше и выше, и боги прикрепили её к небесам, где она образовала созвездие, известное как Корона Ариадны, или просто Корона. После смерти жены Бог Дионис лишился своего легкомыслия и больше не находил никакого удовольствия в музыке, танцах или пирушках. Тогда Бог Зевс пожалел его и вернул ему Богиню Ариадну и, чтобы смерть не унесла её снова, сделал её бессмертной. Богиня Ариадна от него родил Энопиона, Фоанта и других.
Агапиос предположил:
— Осеннее солнце, лучи которого способствуют дозреванию винограда, есть предвестник зимы, когда почти всё растительное царство умирает; поэтому естественно, что Бог Дионис является в союзе с Богиней Персефоной, которая олицетворяла растительность. Богиня Ариадна, олицетворяя собой вечное опьянение, также естественно соединена с Богом Дионисом. Союз Бога Диониса и Богини Ариадны похож на символ смерти. В Элевсинских мистериях колос ржи, возрождающийся после того, как зерно сгнило в земле, и вино, образовавшееся из винограда, выжатого прессом, являются символами воскресения и подавались участникам таинств в виде пирога и питья.
— А из Индии он пришёл в Фивы, — добавила Гликерия.
— Поскольку в этом полисе родился, — пояснил отец, — вернувшись из Индии, Бог Дионис захотел, чтобы именно Фивы стал первым городом в Греции, который признал бы его культ, и потому отправился прямо туда. Бог Дионис говорил: я покинул богатые долины Лидии, обильные золотом, и поля Фригийские, я прошёл по жгучим равнинам Персии и по счастливой Аравии; я обошёл всю Азию и вошёл в полис Фивы, этот первый полис в Греции, который услыхал исступлённый рёв моих сладострастных вакханок, которые увенчанные плющом и потрясают тирсами.
— Но он встретил сопротивление, — напомнила Аспасия, — Пенфей внук Кадма — царя и основателя Фив, стал противиться возвращению Бога Диониса в его страну. Однако повсюду уже раздавались нежные звуки флейт и медных кимвалов, возвещавших о прибытии юного Бога. Весь народ уже спешил навстречу Богу Дионису, чтобы посмотреть на невиданный до того праздник.
Агапиос продолжил:
— Разгневанный царь Пенфей обратился к своим подданным: «Храбрые дети, какое безумие овладело вами? Шум медных инструментов и флейт, смутное обещание праздного зрелища и чудес смутили ваш разум. Никогда не боялись вы ни бряцания оружия, ни блеска дротиков и стрел; вооружённый неприятель находил вас всегда непобедимыми. Неужели же вы допустите победить вас женщинам, толпе изнеженных мужчин, обезумевших от пьянства и оглашающих воздух ужасным барабанным боем? Пусть лучше нас уничтожит железо и огонь, нежели видеть, как наш полис станет добычей почти ребёнка, слабого, безоружного, этого изнеженного юноши, который не любит ни войны, ни сражений, не умеет управлять конями и всегда является надушенный, увенчанный плющом и одетый в платье из золота и пурпура».
Аспасия закончила легенду:
— Несмотря на советы родных, Пенфей приказал своим воинам взять Бога Диониса и привести его в оковах. Воины повиновались и привели пленника, но, пока шли приготовления к казни, оковы сами собою падают, двери темницы открываются невидимой силой, и пленник Бог Дионис исчезает. Вне себя от гнева Пенфей отправился сам на гору Киферон, где праздновалась Вакханалия в честь Бога Диониса. Первая вакханка, попавшаяся навстречу Пенфею, — его собственная мать. В исступлении мать Пенфея не узнала своего сына и, воображая, что увидела перед собой чудовище, закричала: «Вот он, ужасный вепрь, растерзаем его!» И все вакханки бросились на Пенфея и разорвали его на куски. Жители Фив узнали о судьбе несчастного царя и признали тотчас же Диониса за Бога, и стали приносить жертвы на его алтарях.
— Поскольку Культ Бога Диониса, — продолжил Агапиос, — распространился в Греции почти повсеместно, его шествие распространялось триумфально. Только дочери царя Миния полиса Орхомен упорно отказывались признавать его. — Вместо того чтобы участвовать в праздниках Бога Диониса, дочери царя Миния сидели дома, работая и посмеиваясь над таинственными обрядами Вакханалий.
— Однажды вечером, — продолжила Аспасия, — когда дочери царя Миния опять посмеивались над Богом Дионисом и его культом, они услыхали звуки барабанов, флейт и кимвалов. Повсюду в доме распространился запах мирры и шафрана, холст, который дочери Миния ткали, покрылся листьями винограда и плюща, а нитки превратились в виноградную лозу, покрытую спелым гроздьями. Все жилище осветилось тысячами огней, повсюду раздавался адский шум и рёв, и рычание, как будто весь дом наполнился дикими зверями.
Дочери царя Миния, — пояснил Агапиос, — объятые ужасом, хотят спрятаться, но, пока они выискивают самый тёмный уголок дома, они чувствуют, как их тела покрывается перепонкой, которая соединяет все их члены, а вместо рук вырастают маленькие тонкие крылья. Темнота, царящая в тех местах, где дочери Миния пожелали укрыться, мешает им видеть их превращение, но вот дочери Миния поднимаются вверх и держатся на воздухе, не имея перьев. Их поддерживают небольшие крылья, обтянутые прозрачной перепонкой. Дочери Миния хотят говорить и — издают только жалобный писк.
Аспасия подвела итог:
— Леса не привлекают их, подобно другим птицам. Дочери царя Миния предпочитают обитать в домах. Свет — их злейший враг. Могущественный Бог Дионис отомстил им за пренебрежение его культом, превратив дочерей царя Миния в летучих мышей.
— Но враги Бога Диониса ещё существовали, — предположил Стефанос.
— Что делать, — ответил отец, — во Фракии, куда отправился затем Бог Дионис, бога вина стал преследовать царь этой страны Ликург, который, опасаясь опьяняющего действия вина, приказал уничтожить все виноградники. Бог Дионис, спасаясь от преследований Ликурга, бросился в море, где был принят радушно морской нимфой Тефидой, которой он в благодарность подарил золотую чашу работы Бога Гефеста.
— Все беззастенчивые вакханки, — добавила Аспасия, — и сатиры, и обычные спутники Бога Диониса, были заключены в темницу. В наказание за это Боги ниспослали на Фракию неурожай, а царь Ликург, потеряв рассудок, убил своего сына. Спрошенный оракул поведал, что бесплодие земли прекратится лишь тогда, когда нечестивый царь Ликург погибнет. Жители Фракии привязали Ликурга на вершине горы и растоптали его копытами своих коней. Освобождённые весёлые вакханки посвятили фракийцев во все обряды и таинства культа Бога Диониса.
— А когда он появился в полисе Афины? – спросила Гликерия.
Ответил отец:
— В царствование в полисе Афины Пандиона, Бог Дионис в сопровождении Богини Деметры посетил в первый раз Аттику. Бог Дионис, прибыв в полис Афины, поселился у дружелюбного афинянина Икария, принявшего Бога вина весьма приветливо и радушно. В благодарность за его любезность и гостеприимство Бог Дионис научил Икария выделывать вино.
Икарий, приготовив вино, — сообщила Аспасия, — угостил им соседних поселян и пастухов, которые опьянев, почувствовали себя не ладно, плохо. — И они предположили, что отравлены Икарием, и бросили его в колодец.
У Икария была дочь, — добавил Агапиос, — красавица Эригена, понравившаяся Богу Дионису. От него у Эригены родился сын Стафил, чьё имя означало — виноград. Стафил, сын Эригоны и Бога Диониса, впоследствии научил людей разбавлять вино водой и тем избегать дурных последствий опьянения.
Не видя нигде своего любимого отца, — продолжила Аспасия, — Эригона вместе со своей верной собакой Мерой принялась его искать. Найдя тело Икария, Эригона от отчаяния повесилась.
Агапиос завершил легенду:
— Боги превратили Эригону в созвездие Девы, а собаку Меру — в созвездие Пса и наслали мор и бешенство на аттических девушек, которые, подражая примеру Эригоны, стали вешаться. И только когда жители воздали почести Эригоне, воздвигнув ей жертвенный алтарь, бедствия прекратились.
— Вроде бы Бог Дионис связывался и с Богиней Афродитой, — произнесла Гликерия.
Мать ответила:
— Миф о Боге Дионисе и Богине красоты Афродите известен тем, что от их мимолётной связи родился безобразный ребёнок с огромными гениталиями. Сын Диониса и Афродиты оказался необычен и настолько уродлив, что красавица-богиня отказалась от своего родного младенца. – Позже выяснилось, что своим непристойным видом сынок обязан тому, что Богиня Гера таким образом наказала Богиню Афродиту за её неразборчивость в любовных связях. Огромный фаллос Бога Приапа постоянно находился в состоянии эрекции. Повзрослев, Бог Приап пытался соблазнить своего родного отца Бога Диониса, но безуспешно. Сын Бога виноделия и Богини Афродиты почитался как Бог телесной любви и плодородия в некоторых провинциях, где имеются выгоны для коз и овец.
— Да, интересным Богом является Дионис, — произнёс Стефанос.
Отец пояснил:
— Повсюду, где появлялся Дионис, он учреждал свой культ; везде на своём пути обучал людей виноградарству и виноделию. В шествии Диониса, носившем экстатический характер участвовали полуобнажённые вакханки, сатиры, менады. Опоясанные змеями они всё сокрушали на своём пути, охваченные священным безумием. С воплями «Вакх!» и «Эвое!» они славили Бога Диониса — били в тимпаны, упиваясь кровью растерзанных диких зверей, вырывая с корней деревья и увлекали за собой толпы обычных до того женщин и мужчин. Бог Дионис освобождал всех людей от мирских забот, снимал с них путы размеренного быта, рвал оковы, которыми пытались опутать его враги, и сокрушал стены. Он насылал безумие на врагов и страшно их карал.
Мать добавила:
— В число 12 олимпийских Богов любимый сын Бога Зевса Бог Дионис вошёл поздно. В Дельфах он стал почитаться наряду с Богом Аполлоном. На Парнасе каждые два года устраивались оргии в честь Бога Диониса, в которых участвовали фиады — вакханки из Аттики. В полисе Афины устраивались торжественные процессии в честь Бога Диониса и разыгрывался священный брак Бога с супругой главного жреца. Из обрядов, посвящённых Богу Дионису возникла театральная трагедия.
— А, наверное, проводились какие-либо мистерии, связанные с Богом Дионисом. – предположила Гликерия.
— Таинства и посвящения Бога Диониса, — отвечал Агапиос, — Дионисийские мистерии проводились в самых разных регионах. Отправлялись они частным образом, но как правило, под контролем государства. Дионисийские мистерии широко распространены. С дионисийскими таинствами связан миф о рождении Бога Диониса, о котором мы уже с вами говорили. Возмужав, Бог Дионис спустился в Аид и, подкупив Богиню Персефону подаренным ей миртом, вывел свою родную мать из подземного мира. Таковым оказывался общераспространённый миф о Дионисе. Разыгрывались жрецами, менадами в мистериях и иные связанные с его жизнедеятельностью мифы.
Аспасия предложила повествование:
— Вспомните, и вам хорошо известны экстатические праздники и шествия в честь Бога Диониса. — Эллины учредили торжественные жертвоприношения, справляемые раз в три года в честь Бога Диониса, и верили, что Бог в это время является людям. Поэтому во многих эллинских полисах каждые три года происходили сборища сластолюбивых вакханок. У девушек существовал обычай носить тирсы и, приводя себя в исступление, неистовствовать, выкрикивая в честь Бога возглас «Эуа!» Замужние же женщины группами совершали жертвоприношения богу, справляли его таинства и вообще в гимнах прославляли присутствие Бога Диониса. Они подражали таким образом менадам, которые издревле являлись спутницами Бога. Дионисийские таинства обещали счастливую загробную жизнь в пышных застольях рядом со своим Богом.
— А могут ли иметься и сохраняться таинства у пьяных людей? — спросил Стефанос.
Агапиос ответил:
— Все мы любим Бога Диониса, которого кто-то ещё называет Вакхком или Бахусом, в его честь были установлены ежегодные празднования — вакханалии, проходившие в форме театральных религиозных мистерий. Мистерия в честь Диониса для кого-то может оказаться даже страшной и точно очень экстравагантной, ведь задачей мистерии передать дух мифа, сделать посвящаемого его участником, дать почувствовать то, что чувствовали в тот момент Боги, герои или титаны. В процессе Дионисийскиой мистерии люди убивали быка, которого рвали на части, потом поедали, так как это некогда сделали титаны с Богом Дионисом. А поскольку он считался Богом вина и виноделия, в его честь устраивают огромные застолья, во время которых люди ни в чём себе не отказывали, и ото всей эллинской души занимались не только употреблением вина.
Пояснить постаралась Аспасия:
— Таится в человеческой душе некое прирождённое ей оргийно-хаотическое начало, грозное и безумное движение, неистовые проявления которого могут быть только мятежны и разрушительны. Безумие бывает двух родов: одно проистекает от недугов человеческих, другое — от божественного изменения привычных и нормальных состояний души. И в последнем — в божественном содержании можно различить четыре вида: пророчественное вдохновение от Бога Аполлона, посвящения мистические от Бога Диониса, поэтический восторг от Муз и превосходнейшее из всех четырёх — безумие любви от Богини Афродиты и Бога любви Эроса.
— Какой смысл имеют оргии Диониса? – спросила Гликерия.
Ответил отец:
— Их конечный результат — экстаз — выхождение души из тела, безумие. Однако имеется и священное безумие, в котором душа непосредственно общается с богом. В этом состоянии человек находится под наитием божества. Люди в состоянии экстаза воспринимают в себя существо Бога и имеют возможность общаться с ним. Потерявшие разум под воздействием видения, одержимые Богом, который послал видение, и совершают то, что подобает именно данному Богу. В экстазе человек выходит из своей ограниченности, для него нет времени и пространства, он созерцает грядущее как настоящее. Вакхическое состояние, безумие менад и другие виды священного экстаза не имеют в себе ничего болезненного.
Аспасия добавила:
— Некоторые считали нечестивым участвовать в общенародных обрядах, ежегодно справляемых в честь весёлого Бога Диониса. При этом колонии обязаны поставлять средства на празднества Дионисии в полис Афины.
— Как проводились государственные праздники Дионисии? — поинтересовался Стефанос.
Агапиос ответил:
— Праздник Малая Дионисия отмечался в поседион – месяц Посейдона — после зимнего солнцестояния. Он проводился большей частью в сельской местности и приурочен к первой пробе молодого вина. Ряженные несли к алтарю Диониса молодое вино, виноград и все из чего делают вино, пели песни. Второе имя Диониса – Дифирамб, то есть дважды рождённый. Ряженые одевались в козлиные шкуры, надевали маски и воспроизводили истории из жизни божества. В этот день в деревнях устраивались весёлые процессии, в ко¬торых вели предназначенного для жертвоприношения козла, несли изображение фаллоса, пели песни в честь Диониса. Вслед за жертвоприношением на алтаре бога начинались сельские гулянки и пирушки, сопровождаемые всякого рода, иногда и непристойными, шутками и играми.
Аспасия добавила:
— Ленеи – справляли в следующем месяце – гамелион — одно из празднеств в честь Бога Диониса в Афинах, которое справлялось в двенадцатый день аттического месяца гамелион – в месяц свадеб. Присутствовали только афинские граждане. В церемонии принимали участие: высшее должностное лицо полиса Афины, а также жрецы и должностные лица, связанные с проведением Элевсин. Ленеи проводились в разгар зимы и в постановках встречались упоминания холодов, морозов, снега. На праздник Ленеи пелись серьёзные и торжественные дифирамбы, исполнявшиеся хором в 15 человек. Из них развилась впоследствии — драма. В цветущее время афинской жизни праздник был временем драматических представлений, устройство которых составляло повинность богатых граждан. Неоднократным победителем состязаний комедиографов на них становился наш современник — которого кое-кто называл отцом комедии — Аристофан.
— Я помню эти праздники, — сказала Гликерия.
Агапиос продолжил:
— Заслуживает внимания праздник Амфестерий, какой три дня проводился в антестерион – в восьмой месяц календаря, который начинался со следующего месяца после летнего солнцестояния. Известен, как праздник Кувшинов. Связан он с наступлением весны, с временем распускания первых цветов. — Первый день посвящён детям. Открывали большой рынок детских товаров, учители приглашали детей к себе домой, делали им вознаграждения. Дети получали подарки. Вечером дети пели, танцевали и водили хороводы. На второй день ряженые в мифологических героев люди заходили по полису Афины в разные дома к своим друзьям с танцами и песнями, проводили конкурсы и пили вино. В этот же день особая церемония — жена главы полиса в сопровождении четырёх красавиц, в ночное время сочеталась браком с Богом Дионисом. Все происходило в храме. Третий день посвящён памяти мёртвых — День горшков. Каждый грек варил в горшках овощи, не пробуя, и относил на кладбище своим родным и близким. Это считалось обрядовой пищей подземного царства мёртвых. Считалось, что души усопших летают над своими могилами и поэтому могилы украшались. Пить и гулять на кладбищах нельзя.
Аспасия продолжила:
— Праздник Великий Дионисий продолжался пять дней в честь возрождения Бога Диониса. Его праздновали за праздником Амфестерий в следующем месяце, который назывался — элафеболион (месяц праздника Охоты — в честь Богини Артемиды). Ранние версии празднества вакханалии проводились под покровом темноты и представляли собой дикие пляски безумных менад в трансовом состоянии и ритуальные совокупления. Разыгрывалась Смерть Бога Диониса в образе быка и при данном празднестве жертвенное животное разрывали на части, ели тёплое мясо. Теперь на праздник стекается огромное множество народа из сельской местности и из других государств. — В первый день статую Диониса переносили из святилища в рощу. У статуи выступали хоры мальчиков до 18 лет, пели дифирамбы в честь Дионисия. Ночью толпы ряженых пели и веселились. В этот день никого не арестовывали, заключённых отпускали на поруки, не взыскивали долги. Во второй и третий дни состязались в хоровом пении. Хоры распевали дифирамбы, славившие Бога Диониса, что сопровождалось красивыми танцами в исполнении мальчиков в нарядных одеждах В четвёртый и пятый дни проводились театральные состязания. Тысячи зрительских мест. Вход в театр доступен всем, бедным государство выдавало субсидию. Все приносили с собой подушечки для сидения, так как спектакли продолжались очень долго. Перед началом ряд церемоний. Зрителям рабы выносят вино и пирожки. Затем церемония очищения — выходит жрец, приносят в жертву поросёнка, всех поливают этой кровью, кусочки порося рабы разносят народу и те их с радостью съедают. После оглашался порядок выступлений. На арену выходил хор и вставал квадратом. Выходили актёры, те, кто играл главные роли, назывались корифеями. Затем шли театральные постановки. На этом празднике внимание привлекала пышная процессия. Свита Бога Диониса, символизировала дух плодородия и цветения, исполняла танцы и многочисленные пантомимы. На заходе солнца процессия возвращалась, и люди устраивали уличные застолья, где много пили, расположившись на импровизированных ложах. Кульминацией праздника являлись комические и трагические представления, привлекавшие огромные толпы зрителей.
— Праздники, чуть не круглый год, — сказал Стефанос.
Поглаживая бороду, Агапиос заметил:
— Дионису посвящались и два осенних праздника. — Праздник сбора винограда сопровождался яркими представлениями с переодеванием, пением, питьём молодого вина. Праздник сопровождался всякого рода развлечениями — плясками, дразнящими, порой непристойными жестами и шутками. Второй день фестиваля, который назывался Асколия, знаменовался особыми развлечениями. В этот день обнажённые мальчики скакали на одной ноге на винных мехах или на кожаном набитом изнутри мешке, смазанном маслом; желание не соскользнуть и удержаться на скользкой поверхности, несомненно, вынуждало их принимать вызывавшие смех позы, хотя изящество молодых юношей было, видимо, очевидным.
Продолжила Аспасия:
— Вскоре после праздников сбора винограда проходил праздник давления винограда здесь в самом полисе Афины. Главной частью праздника являлось большое застолье, на которое полис поставлял мясо. Пляски шли по всему городу в сопровождении обычных для Дионисий неприличных шуток. Многие участники праздника-карнавала появлялись в костюмах, предпочтение отдавалось костюмам нимф, вакханок и сатиров. Лёгкие одежды располагали ко всякого рода пошлым шуткам. Здесь царили буйные пляски виноградарей. Кто-то в танце показывал, как сочные виноградные лозы срезают, как тяжёлые корзины несут, как прессом сок из гроздей выжимают и как по различным бочкам его разливают, и как, наконец, вино молодое пьют. Многие участники праздника приезжали на повозках. Молодое вино лилось рекой на всех Дионисиях, однако следует особо отметить, что здесь же проходили состязания певцов, исполнявших торжественные дифирамбы, ставшие обычными на сельских Дионисиях. Имели место театрализованные представления, действие которых происходило в полисе Афины в месте, посвящённом Богу Дионису, на южной стороне холма Акрополя с двумя храмами и театром.
Далее разъяснял Агапиос:
— Во многих регионах Греции, особенно на горах Кифероне и Парнасе и на островах каждые два года Дионисийские праздники проводились ночью, и в них участвовали только девушки и женщины. Они несли виноградные ветви с гроздьями в угоду Богу Дионису и Богине Ариадне. Женщины, в костюмах вакханок, в козьих шкурах и с распущенными волосами, в руках держали тирсы и тамбурины. Они совершали около своих жилищ разного рода жертвоприношения и исполняли пляски, которые и происходили нередко в состоянии опьянения, и вскоре выродились в оргии. Сексуальные отношения вводились в культ ясно и определённо. Фаллический элемент обычный в культе Бога Диониса и Богини Деметры, играл роль и в культе Богини Артемиды. Оргиастические танцы обычны в диком разгуле менад. Если Дионисийские оргии первоначально посвящались Богу плодородия, то постепенно они стали символом более тесного союза с божеством, слияния с которым добивались. Благодаря этому Бог Дионис прошёл победным маршем по всему греческому миру.
Гликерия поинтересовалась:
— А что мы можем узнать об Орфее?
— Орфей — легендарный певец и музыкант-лирист, — сказала Аспасия, — герой многих мифов, известен и как поэт, и как философ. Он является основателем культовых обрядов орфических мистерий и религиозно-философского учения — орфизма. Отец Орфея — фракийский речной Бог Эагр, а мать — Каллиопа, муза поэзии, философии и науки. Он родился в стародавние времена. Кто-то считает, что он прожил 11 поколений, кто-то предполагает, что существовало два Орфея, один из которых являлся аргонавтами. Ранние его годы прошли в селении Пимплея у подножия горы Олимп.
Орфей являлся любимцем Бога Аполлона, — сообщил Агапиос, — и получил от него в подарок золотую лиру, с помощью которой можно приручать диких животных, двигать деревья, скалы, и горы. Столь удивительные возможности лиры Орфея оказались не случайны. Она создана как олицетворение соразмерности в движении звёзд и, подобно семипланетному небу, обладала семью струнами. Музыка данной лиры способствовала всеобщей гармонии на земле и должна соответствовать и гармонии небес. Звёздная Лира Орфея служила небесным отражением земного инструмента сына музы поэзии Каллиопы. Его искусство и воззрения внесли свою значительную лепту в осознание гармонической целостности мира. Орфей довёл количество струн на лире до девяти — в честь девяти муз.
Аспасия продолжила:
— Орфей стремился к всеобщей гармонии и красоте. Он чувствовал их постоянно, смотрел на жизнь восторженно. Ведь если окружающий нас мир является податливой материей, способной постоянно излучать свет красоты, то и всё одухотворённое живое, населяющее этот мир, должно быть прекрасным. Значит, не только космос и стихии, не только растения и животные, но и все люди являются частицами всеобщей гармонии. Что же касается их пороков и слабостей, то это только детали, существующие временно, пока каждый человек не найдёт свою гармонию с миром. И достичь её может и должен каждый человек, ибо она заложена в самой природе, и её отсутствие противоестественно, а потому не может продолжаться долго. Такое мировоззрение всегда создаёт восторженно-поэтическое отношение к жизни и к людям, но готовит для его обладателей неожиданные повороты, вынуждающие рано или поздно либо изменить убеждения, либо погибнуть. Для таких людей первая любовь становится одновременно и последней, а трагедия любви — трагедией жизни.
Стефанос спросил:
— Но он всё-таки участвовал в походе аргонавтов за золотым руном?
Агапиос кивнул утвердительно, а Гликерия сказала:
— Орфей пел команду гребцам. Говорили, что Орфей прославился волшебным даром, который получил от своей матери, музы Каллиопы. Его игра и пенье покоряли стихии, когда он путешествовал с аргонавтами. – А волны и ветер смирялись, зачарованные дивной музыкой и пением Орфея.
Агапиос продолжил:
— Он отправился в Египет и там значительно усовершенствовал свои знания, став первым из элли¬нов в теологии, обрядах, поэзии и музыке. Орфей выступал за запрещение пролития крови. Не почитал он Бога Диониса, поскольку поклонялся Богу Аполлону. Он являлся известнейшим для своего времени музыкантом, олицетворением могучей силы искусства, его дар играть на лире покорял мир. Орфей принёс учение о музах — девяти силах человеческой души, которые предстают предо всеми в виде девяти прекраснейших муз. Каждая муза имеет свою составляющую, как принцип, как ноты в божественной музыке.
Подробнее о музах поведала Аспасия:
— Клио — муза истории, записывала все великие и героические поступки, а также имена тех, кто совершил их, и потому изображалась с лавровым венком на голове и с книгой и пером в руке, что говорило о её готовности зафиксировать все важное, что происходило в жизни смертных людей или бессмертных богов.
— Эвтерпа – грациозная муза пения и музыки, изображалась с флейтой и с гирляндами благоухающих цветов в руках.
— Талия — муза комедии, пасторальной поэзии, держала в руках посох пастуха и маску и носила венок из полевых цветов.
— Мельпомена — муза трагедии, носила на голове золотую корону, а в руках держала скипетр,
— Терпсихора – муза божественного танца, легконогая муза танца, она легко порхала по воздуху.
— Эрато – муза любви, которая всем другим видам поэзии предпочитала лирическую, изображалась с лирой.
— Полигимния — муза риторики, ораторского искусства и гимнов, держала в руке скипетр в знак того, что перед властью красноречия не может устоять никто.
— Калиопа — муза героической поэзии, также носила на голове лавровый венок.
— Урания — муза небесного свода, астрономии, держала в руках математические инструменты — свидетельство её любви к точным наукам.
Славное содружество муз собиралось на горе Парнас или на горе Геликон, где они вели учёные дискуссии о поэзии, науке и музыке.
Агапиос добавил:
— Учение Орфея — учение света, чистоты и Великой безграничной любви, его получило всё человечество, и часть света Орфея унаследовал каждый человек. Это некий дар Богов, который живёт в душе каждого из нас.
Аспасия сообщила известное ей:
— И через него можно постичь всё: и силы души, сокрытые внутри каждого человека, и Бога Аполлона, и Бога Диониса, и божественную гармонию прекрасных муз. Может быть, именно это даст человеку ощущение настоящей жизни, наполненной вдохновением и светом любви. Орфей оказался Посвящённым в Самофракийские мистерии и открыл тайные обряды Бога Диониса, и построил храм Девы Спасительницы в Спарте. Деревянная статуя Орфея находилась в храме Богини Деметры Элевсинской в области Лаконике — в южной части полуострова Пелопоннес.
— Но существовало целое течение — Орфизм, — высказался Стефанос, — Кроме мифов, источником для знакомства с учением орфиков являются поэмы о происхождении Богов и сборник восьмидесяти восьми «Орфических гимнов», которые помогают понять смысл различных мистерий.
Агапиос продолжил:
— Орфей создал одну из философских школ — орфизм. Эта школа была по сути религиозной, но при этом орфизм можно назвать своего рода ложным учением, если рассматривать его с точки зрения официальной и традиционной греческой религии. Тем не менее, орфизм предопределил некоторые принципы ранней эллинской и мировой науки. Орфическая школа дала ряд сочинений: это орфический взгляд на мифологическое повествование о происхождении богов и вселенной, священные сказания и другое. Однако уже классическая критическая традиция нашего философа Платона пересказывает основные положения орфической школы. Некоторые эллины уверяли, что Орфей научился тайной мудрости в Египте.
— А мне вспомнился миф о Боге Дионисе и титанах, — произнесла Гликерия.
Аспасия отозвалась:
— Мы все помним, что Бог Зевс из пепла ненавистны ему титанов, смешавшегося с кровью Бога Диониса, и сотворил человеческий род, который отличается и дерзновенностью титанов, и страдальчеством Бога Диониса. Отсюда идут и истоки орфизма, как учение о равенстве всех людей, независимо от сословий. В основе орфической науки об изучении человека лежит утверждение о двойственности природы человека, имеющем два начала: и телесное-титаническое, и высшее духовное. Нравственный долг каждого человека, как учили орфики, состоит в том, чтобы содействовать освобождению божественного начала и очиститься от скверны, унаследованной от титанов — противников Олимпийских Богов. Сводом молитв орфиков является сборник певца Орфея, известный под названием «Орфические гимны». Легенды об Орфее занимают особое место в мировой истории. Благодаря Орфею развивается и художественное творчество, и психология, и обсуждаются такие философские понятия, как одиночество, любовь и смерть.
Продолжил Агапиос:
— Орфики считали человеческое тело гробницей души. Они верили, что после смерти человека его душа отправляется в подземелье, где предстаёт перед судом. Но, хотя обвинительный приговор неизбежен, все посвящённые в таинства мистерий в честь Орфея, получают более мягкие наказания. Через какое-то время душа умершего вновь воплощается в новое земное существо, иногда, если характер у человека плохой, даже в животное. Проживая жизнь в теле животного, нехороший человек пытался искупить ошибки предыдущего бытия. Ибо, хотя наказание, может быть, и нередко бывает весьма суровым, но оно не бывает вечным. Орфики верили в необходимость воздержания от мясной пищи и то, что определённые ритуалы искупают человеческие грехи позволяют душе вырваться из вереницы перерождений. Цель жизни человека — изжить титаническую часть своего существа и после смерти воссоединиться с Богом. Орфей был одним из многих Бессмертных, кто пожертвовал собой, чтобы люди обладали мудростью Богов. Символизмом своей музыки и пения он передал людям божественные секреты.
— А какие собственные мистерии имелись у последователей Орфея – орфиков? – спросила Гликерия.
— Орфические мистерии, — отвечал Агапиос, — являлись частными празднествами, поскольку их официальным проведением не занималось ни одно греческое государство. Эти празднества часто устраивались под открытым небом, в частных домах, в поле и даже на перекрёстках дорог. Орфики поддерживали утверждение, что людской род возник в результате войны Бога Зевса с титанами. Люди родились из пепла и дыма, оставшегося от сожжённых молниями Бога Зевса тел титанов. А титаническое происхождение человека понуждает его к усиленной работе над собой. Только таким путём человек может сохранить в себе свою духовную, божественную основу. Цели этой можно достичь исключительно воздержанием, умеренностью, аскетизмом и ритуальным очищением.
— Они установили свои орфические мистерии, — согласилась Аспасия. — Как и в Элевсине, мистерии Орфея содержались в строжайшей тайне, и поэтому о них почти ничего не известно. Но и повседневная жизнь Посвящённых, которая оказывалась более открытой, отличалась особыми правилами. От вступающего на путь Посвящения требовалось блюсти заветы добра. Орфик обязывался вести неустанную бескомпромиссную войну с титанизмом в любом его проявлении и в своём сердце, и в своём сознание. И мысли, и дела орфика должны являться исключительно чистыми. Гимны откровенно называют истинного орфика добродетельным, или святым. Орфикам запрещалось употребление в пищу животных. Это считалось как бы внешним механическим заслоном против человеческой животности, плоти. Отвергнуты и кровавые жертвы — на орфических алтарях курили миррой, шафраном и другими ароматами. Система Орфея — система чистейшей нравственности и сурового аскетизма. Орфическое Братство не употребляло животной пищи и носило белые льняные одежды. Учение орфиков проводило собой практическую мораль. Если душа очистилась, она выходит из цепи земного бытия, что по учению орфиков является целью всей человеческой жизни.
— Орфики представили реальную теорию бытия, — сказал Агапиос, — человек создан из злого начала, и чтобы полностью вернуться к богу, часть которого в нем все же живёт, он должен окончательно очиститься и совершить целый ряд подвигов воздержания и очищения. Об обязанностях, целях и судьбе человека, ищущего очищения, и говорит, главным образом, орфическое учение. — Душа человека, находится в теле и испытывает рабство. Душа пребывает в темнице, и чтобы выйти из темницы, должна пройти длинный путь освобождения. Естественная смерть переносит на время душу из царства жизни в подземное царство, освобождает её лишь на время. Душе предстоит пройти ещё долгий круг необходимости, путём переселения в другие тела, чтобы, освободиться от круга и вздохнуть ото зла. Это освобождение приносит Орфей и его Посвящения. Средством освобождения является орфическая жизнь, полная аскетизма и воздержания от всего, что ведёт к смерти и похоти тела. Временное существование после смерти проходит для посвящённых в обществе Богов, за вечными пирами, между тем как непосвящённые пребывают в грязи, а презрители культа испытывают несказанные ужасы. Для не успевших очиститься на земле, однако, есть ещё возможность достигнуть очищения впоследствии, благодаря подвигам потомков, которые могут искупить грехи предков. По окончании этого временного заточения в подземном царстве душа поднимается к свету и входит в новое тело, чтобы продолжать путь освобождения: в этих бесконечных переходах — наказание грешника. Если, наконец, душа очистилась, она выходит из цепи земного бытия — а это, по учению орфиков, цель всей человеческой жизни. Бессмертная душа, которая очистилась от всех грехов, должна победить смерть, а поскольку на земле находится царство смерти, то чистой душе суждено переселиться в царство Богов, на Луну и звёзды. Таково, в общих чертах, учение орфиков, среди которых распространён аскетизм.
Аспасия добавила:
— Орфики принимали в свои ряды очень немногих: только тех, кто проходил испытания на чистоту души и тела. Последователи орфизма носили белые одеяния и составляли братства, члены которых обрекали себя на безбрачие, на исключение из рациона мяса и других продуктов животного происхождения, и на аскетизм. В своих общинах орфики предавались созерцанию, мистике, медитации и суровой работе над своим характером. Они осуществляли особо тайный ритуал посвящения. Например, посвящённым запрещалось носить шкуры животных, так как на шкурах лежит карма убийства, которая передаётся человеку. Между элевсинскими и орфическими мистериями имелось сходство: и тех, и других адептов посвящали в таинства смысла загробной жизни, смысла рождения и смерти. Орфические представления оказали значительное влияние на нашу культуру. Отзвуки воззрений орфиков мы находим у многих философов. Орфическое учение о душе скопировал Платон. Последователем орфической религии стал Пифагор, который основал пифагорейскую школу как возрождения орфической религии в новом качестве. — Моральные принципы, приближенные к орфическим, исповедовали пифагорейцы. Орфей являлся животворящим гением священной Эллады, пением своих гимнов он пробуждал её божественную душу. Лира Орфея с девятью струнами охватывала всю вселенную.
— А миф об Орфее и Эвридике интересен, — сказала Гликерия.
Аспасия отозвалась:
— Легенда гласит о его глубокой и бесконечно нежной любви к нимфе Эвридике, которая оказалась очарованной творчеством легендарного певца и поэта. Она полюбила его за песни и музыку. Любовь вспыхнула взаимно. Здесь гармония воплотилась в своей идеальной форме и послужила ещё одним подтверждением справедливости красоты мира. Счастье Орфея и Эвридики оказалось беспредельно. И в жизнь случаются перипетии, и боги создали людей не только для счастья. Каждый должен в меру своих сил и способностей узнать все грани человеческого бытия. И Орфей не мог являться исключением. — Однажды Орфей и Эвридика находились в лесу, где Орфей играл на десятиструнном щипковом музыкальном инструменте – кифаре и пел, а Эвридика собирала ароматные, красивые цветы на полянах. Незаметно она отошла далеко от мужа в лесную глушь. Вдруг ей почудилось, что кто-то бежит по лесу, ломая сучья, гонится за ней. Она испугалась, бросила цветы и побежала назад к Орфею. Она бежала, не разбирая дороги, по густой траве и в стремительном беге случайно наступила на змеиное гнездо. Змея обвилась вокруг её ноги и ужалила. Эвридика громко закричала от боли и страха и упала на траву. Орфей услышал издали крик любимой жены и поспешил к ней, но увидел лишь как между деревьев мелькнули большие чёрные крылья — это Смерть уносила Эвридику в подземное царство. Со внезапной смертью Эвридики для Орфея рухнуло многое. Мир без гармонии и красоты не существует. Вместе с падением мира наступает и конец самой музыки, и голос молчит, и лира безмолвствует. После смерти от укуса змеи супруги — Эвридики, которая являлась лесной нимфой и которую он страстно любил, Орфей спустился за ней в подземное царство. Много разных чудовищ увидел Орфей в царстве мёртвых. Он очаровал своим пением и игрой на лире грозного Бога Аида и прекрасную Богиню Персефону так, что они согласились на словах возвратить на землю Эвридику. Однако известно, что Бог Аид, не решает, кому умереть, а кому жить, но чтоб остаться в глазах чудесного певца милосердным, Бог Аид отпустил Эвридику. – При этом поставил невыполнимое условие: не оборачиваться, не смотреть на Эвридику, которая шла позади Орфея, пока не выйдет на поверхность земли. Орфей не мог преодолеть наплыва чувств и обернулся — не сумел выполнить уговор, уже на выходе из подземного царства посмотрел на жену, и она вынуждена была сразу же вернуться назад — вновь опустилась в мир теней. После окончательной потери Эвридики уже по своей вине певец Орфей всю свою земную жизнь тосковал по любимой и изумительной супруге, и память о ней жила в его сердце и в его песнях. Только после своей смерти он воссоединился с ней. Только тогда Орфей и Эвридика стали окончательно неразлучными.
Агапиос добавил:
— Фракийские безумствующие неистовствующее менады, несмотря на свою миловидность, являлись кровожадными. Именно они в припадке исступления растерзали несчастного уже три года безмерно тоскующего по Эвридике певца Орфея. Он пел песню о Богах, в которой не упомянул почитаемого ими Бога Диониса и презрел их любовные притязания. За что и поплатился.
— Я слышала, — сказала Гликерия, что, умирая, Орфей взывал, — Эвридика! О божественный Свет! Эвридика!
Агапиос продолжил:
— Смерть легендарного певца оплакивало всё живое. Природа рыдала. Вакханок, убивших Орфея, Бог Аполлон превратил в дубы. В отместку за Орфея фракийцы татуировали своих жён. Музы собрали вместе его растерзанное на куски тело и похоронили его, а его лиру Бог Зевс поместил среди созвездий. Гимны Орфея пели многие при совершении таинств. Голова плыла по реке Гебру и прибилась к берегу острова Лесбос у Мефимны. На острове Лесбосе было святилище, где пророчествовала его голова. По одному из мифов, после смерти Орфей был помещён на небо в образе Лебедя, недалеко от Лиры. После смерти его душа выбрала жизнь лебедя, что символизирует Посвящённого. Когда поэты воспевали его душу, великие посвящённые призвали душу Орфея — спасителя и пророка.
Аспасия завершила:
— Миф об «Орфее и Эвридике» считается одним из классических повествований о вечной любви. У влюблённого не хватило сил и упорства вывести жену из Царства Мёртвых, чем он обрёк себя на скитания и душевные муки. Но, если задуматься, этот миф не только о чувстве, над которым не властно время. Легенда учит и другим важным ценностям, о чём пытались поведать эллины. Дух Орфея разливался по святилищам тайного посвящения в сознание Эллады. Элины приходили в согласие под звуки его голоса. Как в храме хор посвящённых поёт в согласии с невидимой лирой, так душа Орфея стала душой Эллады.