НА ВОЗДВИЖЕНЬЕ
Н.А.Козыреву
Взгляни, душа, во тьму! В её разъятьи –
Там в небесах, летящих по ночам,
Воздвигся Крест, и, как бы на Распятье,
Пять звёзд горят недремлющим очам.
Они отверсты нам подобно ранам
Спасителя и в жуткой высоте
Распластаны таинственным распланом
В своей неизъяснимой красоте.
И Лебедь имя им. Дорогой Млечной,
Сияющей в заброшенности над
Сентябрьской тишиной, где листопад
Предобразует неотцветный сад.
Они восходят ввысь Голгофой вечной.
И нижняя небес обновлена.
Отряхивая всё, что отдышало,
Сад за окном роняет вздохи на
Земную грудь, чтоб счастье не мешало.
И ты, душа, взойдя любовью мест
Незнаемых в космическом сиротстве,
Не агница ль, ведомая на крест,
Когда и сам Господь Крестом в юродстве!
1973
АНАСТАСИЯ КОРСУНСКАЯ
Надмирный мир Олега Охапкина
(о стихотворении «На Воздвиженье»)
Это стихотворение, написанное в 1973 году, публикуется здесь впервые. Оно входит в круг текстов, посвящённых известному учёному-астрофизику Н.А. Козыреву. Научная гипотеза об энергии, выделяемой в результате «хода времени», получила в художественном мире поэта философскую трактовку.
Создание текста приурочено к православному празднику Воздвижения Креста Господня (27 сентября — по новому стилю), однако в названии текста используется форма слова с разговорной окраской — Воздвиженье. Таким образом осуществляется своеобразное смещение акцентов с великого прославляемого события (обнаружение Креста св. царицей Еленой) на внутренний мир лирического героя, происходит «сужение» пространства со всемирного до частного:
Взгляни, душа, во тьму!
Художественное пространство стихотворения напоминает библейскую иерархию небес (см. об этом: Бытие // Библия. М., 1994. — С. 5-6). Первое небо :
И нижняя небес обновлена.
Отряхивая всё, что отдышало,
Сад за окном роняет вздохи на
Земную грудь, чтоб счастье не мешало.
Второе небо — космос:
Пять звёзд горят недремлющим очам…
И Лебедь имя им…
Лебедь — созвездие северного полушария, называемое также Северный крест, ведь его звёзды образуют рисунок в форме креста. Н.А. Козырева и О.А. Охапкина увлекала мысль о том, что энергия, выделяемая временем, не исчезает, то есть энергия завершённого события длится, продолжается в настоящем и будущем. Северный крест — знак «вечной Голгофы». Голгофа Спасителя продолжается в личной Голгофе каждого христианина.
Третье небо — образ духовного мира (см. об этом: Первое послание к коринфянам Святого апостола Павла // Библия. М., 1994. — С. 1244-1261):
И ты, душа, взойдя любовью мест
Незнаемых в космическом сиротстве…
Заключительная строфа стихотворения является аллюзией на проповедь апостола Павла: «Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, — сила Божия» (см. об этом: Первое послание к коринфянам Святого апостола Павла // Библия. М., 1994. — С. 1245):
И ты, душа …
Не агница ль, ведомая на крест,
Когда и сам Господь Крестом в юродстве!
Глубокая религиозность поэта была не принята и не понята многими современниками, но его душа на земной отчизне горела «любовью мест незнаемых» и неуклонно стремилась в надмирный мир, — в третье небо.
На заставке: Фреска церкви Воздвиженья Честного Креста, 1755. Московская обл.
© А.Г.Корсунская, 2019
© «Русcкая культура», 2019
