В этом году, 26 февраля исполнилось 85 лет со дня смерти Великого Князя Александра Михайловича, внука Императора Николая I и шурина последнего Российского Государя Императора Николая II. Александр Михайлович вошёл в историю как один из самых незаурядных и, как он сам себя называл, «непутёвых» представителей Российской Императорской Фамилии. Первую часть своей многосторонней жизни он посвятил императорскому флоту, а незадолго перед Первой мировой войной, он стал отцом-основателем русской военной авиации. Уже в эмиграции Александр Михайлович шокировал многих своих соотечественников, увлёкшись спиритизмом и мистицизмом, выступая с лекциями на тему потусторонней жизни и общения с душами усопших.
Александр Михайлович был пятым ребёнком и четвёртым сыном в семье Великого Князя Михаила Николаевича и Великой Княгини Ольги Фёдоровны, урождённой принцессы Баденской. Он появился на свет 1/13 апреля 1866 года в Тифлисе, когда его отец занимал должность Наместника Императора на Кавказе. Будучи одарённым и высокообразованным человеком, Александр Михайлович (или Сандро, как его зачастую звали близкие и друзья на грузинский манер), решил связать свою жизнь с флотом. В возрасте девятнадцати лет он блестяще окончил Морское училище и совершил своё первое кругосветное путешествие на корвете «Рында». Великий Князь был одним из немногих, кто пытался предпринять шаги по реформированию русского военного флота, но практически всегда сталкивался с твёрдым непониманием насущных проблем армии в верхах власти. В конечном итоге, его служба прервалась, а позднее он ненадолго возглавил русский торговый флот, но в ходе подковёрных интриг был вынужден оставить и этот пост.
Великий Князь Александр Михайлович в возрасте четырёх лет
Великий Князь в бытность юнкером Морского училища
Вице-адмирал Российского Императорского Флота Великий Князь Александр Михайлович
Оказавшись в отставке, Великий Князь не стал коротать время в своём крымском имении Ай-Тодор и вспоминать былые лучезарные годы. Его буйная натура при любых жизненных обстоятельствах искала себе дело, приносящее пользу, как государству, так и обществу. Узнав о перелёте французского авиаконструктора Луи Блерио через Ла-Манш, Александр Михайлович загорелся идеей развития воздухоплавания в России. Благодаря его энергии и огромным усилиям, в ноябре 1910 года в Севастополе была открыта первая в России авиационная школа, а Александр Михайлович по праву стал носить звание шефа императорского военно-воздушного флота.
Великий Князь инспектирует авиационную школу в Севастополе
С детства он был дружен со своим двоюродным племянником и почти ровесником Николаем II. Тогда же Александр Михайлович познакомился со старшей сестрой будущего Государя Ксенией Александровной, которая в 1894 году стала его женой. У них родились шестеро статных и красивых сыновей и одна очаровательная дочь. После революции Александр Михайлович проживал вместе с семьёй в своём крымском имении Ай-Тодор, где был взят под домашний арест. Он также стал свидетелем оккупации полуострова немецкими войсками, а затем и прихода в Крым бывших союзников по Антанте.
Великий Князь Александр Михайлович с супругой и детьми
Александр Михайлович и Ксения Александровна незадолго перед Февральской революцией
Великий Князь покинул Россию в декабре 1918 года на борту британского крейсера «Форсайт». Александр Михайлович спешил во Францию на Версальскую конференцию, где хотел выступить перед ведущими мировыми лидерами, чтобы те оказали помощь Белому движению и погибающей России. Но ему так и не удалось ни с кем встретиться, поскольку многие полагали, что Романовы навсегда выброшены на обочину мировой истории.
Александр Михайлович поселился во Франции отдельно от жены. Их брак дал трещину ещё в начале 1910-х годов, а уже в изгнании он пытался добиться от супруги официального развода, но Ксения Александровна была неумолима и упорно продолжала соблюдать династические приличия.
На склоне своих лет Александр Михайлович занялся написанием мемуаров, издав две книги воспоминаний. Первая вышла в 1929 году в Париже и была озаглавлена «Когда-то Великий Князь», а вторая — «Всегда Великий Князь» увидела свет в 1933 году. При написании своих воспоминаний Александр Михайлович проявил незаурядный литературный талант, показав мастерство художественного слова. В его мемуарах масса интересных, уникальных и загадочных воспоминаний о семье, родине и жизни в изгнании. Фактически, воспоминания Великого Князя — настоящий бестселлер Дома Романовых, но, увы, полностью доверять словам и рассказам внука Императора Николая I невозможно. Порой ради красного словца или яркого описания события, Александр Михайлович пользовался откровенными слухами и нелепыми домыслами, но, несмотря ни на что, читать эти мемуары довольно интересно.
Портрет Великого Князя Александра Михайловича работы Николаса Зарокилли. 1920-е гг.
Под конец своей жизни он увлёкся спиритизмом и стал проповедовать необходимость духовной революции. Один швейцарский знакомый предложил Александру Михайловичу прочесть в Цюрихе лекцию о спиритизме. Вскоре пришло новое предложение о курсе лекций уже в США. В далёкой Америке Великий Князь провёл три зимы и прочитал более шестидесяти лекций, но его тянуло в Европу, поближе к родственникам.
Во время турне по США с курсом лекций о спиритизме
Вернувшись из Штатов, Александр Михайлович поселился на своей любимой французской Ривьере. Он пытался заглушить в себе тяжёлые воспоминания о гибели родных братьев Ники и Жоржа, расстрелянных в Петропавловской крепости в 1919 году, забыть кровавые события революции и Гражданской войны. Александр Михайлович одним из первых среди многочисленной родни, стал детально анализировать причины катастрофы, обрушившейся на Россию в 1917 году. Он всё время думал о своей Родине и не переставал надеяться на скорое возвращение домой. «Если мы вернёмся в Россию, то и там будем работать не покладая рук; нам самим придётся строить своё благополучие, помощи ждать будет не от кого, — обращался Великий Князь к своим соотечественникам. — Мы должны любить Россию и русский народ. Раз и навсегда мы должны понять, что новой России мы ничего не можем дать, кроме любви».
Окончив свою вторую книгу воспоминаний в августе 1932 года, Александр Михайлович неожиданно для окружающих слёг. Его мучили страшные боли в спине. За время болезни он сильно похудел и практически не вставал с постели. Врачи диагностировали у него рак лёгких в последней стадии. Спешно приехавшая из Великобритании Великая Княгиня Ксения Александровна «нашла ужасную перемену в Сандро». Все стали понимать, дни Александра Михайловича сочтены. Его дочь, княгиня Ирина Александровна перевезла отца в Ментон, на виллу Сент-Терез, принадлежавшую друзьям княгини, супружеской чете Чириковых, которые в трагические дни домашнего ареста 1917–1918 годов находились вместе с Юсуповыми в крымском имении Кореиз.
До приезда Ксении Александровны, Ирина Александровна вместе с Ольгой Константиновной Чириковой, сменяя друг друга, самоотверженно ухаживали за Великим Князем. «Доктора вовсе не отчаиваются, хотя положение очень серьезное, — писала Ксения Александровна в декабре 1932 года в частном письме. — Ему необходимо усиленное питание, но при отсутствии аппетита и отвращении к пище трудно этого достигнуть, и он изводится, когда его упрашивают есть. Вообще с ним очень трудно и не знаешь часто, с какой стороны подойти! Ольга Константиновна за ним ухаживает, как ангел, я должна сказать, и с великим терпением, а ей, бедной, попадает без конца».
Одна из последних фотографий Александра Михайловича, сделанная незадолго до его кончины
В свой первый приезд Ксения Александровна остановилась в частном пансионе, который находился буквально в нескольких шагах от дома Чириковых. Причину, почему она не поселилась на вилле Сент-Терез, Ксения Александровна описала в письме к Александре Оболенской: «Сандро, узнав о моём намерении приехать, написал мне, что места в доме нет, хотя Чириковы, конечно, скажут, что есть, но он знает, что это их стеснит и его тоже».
В декабре 1932 года Александру Михайловичу стало намного лучше, поэтому Ксения Александровна решила на Рождественские каникулы вернуться в Лондон и провести время с сыновьями. «Доктора более довольны его общим состоянием, и теперь легче будет делать “traitementsеrieux” (серьёзное лечение), — писала Великая Княгине в Париж Александре Оболенской. — В прошлую субботу Сандро причастился и был очень доволен, но устал после всех эмоций. Он позвал Ирину, Ольгу Константиновну и меня к себе в комнату, и мы все помолились вместе — священник прочёл молитвы перед и после причастия».
В феврале 1933 года Ксения Александровна вновь вернулась на юг Франции, где нашла своего мужа «намного бодрее и лучше». Лечащий врач Бусса был доволен состоянием пациента, но внешний вид Александра Михайловича не внушал оптимизма. «Он лежит по утрам у открытого окна на солнце и даже загорел — пока только одна щека, — писала Ксения Александровна своей подруге Александре Оболенской. — Худ он невероятно — больно смотреть».
Развязка событий наступила очень быстро. Все понимали, что дни Великого Князя давно сочтены, но никто не ожидал, что смерть придёт за Александром Михайловичем так быстро и неожиданно. 25 февраля 1933 года Великая Княгиня Ксения Александровна была приглашена в качестве почётного гостя на бал выпускников Пажеского корпуса. Вернувшись с торжественного мероприятия, Ксения Александровна до 11 часов вечера провела у постели больного супруга. Когда их единственная дочь Ирина Александровна пришла на виллу, чтобы заменить мать, Великая Княгиня поцеловала мужа, пожелала ему приятных снов и отправилась в пансион. Как оказалось, это был их последний совместно проведённый вечер.
В три часа ночи Александр Михайлович внезапно почувствовал страшные боли в области спины. Ирина Александровна немедленно послала за доктором и своей матерью, но она опоздала. Когда Ксения Александровна вернулась на виллу, её супруг тихо скончался на руках дочери. Приехавший следом врач лишь констатировал факт смерти своего пациента.
На следующий день все ведущие русские эмигрантские газеты во Франции, Германии и Югославии опубликовали на своих страницах некрологи и воспоминания в память о почившем внуке Императора Николая I. На имя Великой Княгини Ксении Александровны пришли телеграммы со словами соболезнования от Короля Великобритании Георга V, Короля Дании Кристиана X, Короля Швеции ГуставаV, герцога Коннаутского Артура и французского президента Альберта Лебрена. До конца своих дней Великая Княгиня хранила эти соболезнования в личных бумагах и под закат своей эмигрантской жизни часто доставала эти пожелтевшие от времени телеграммы, чтобы перечитать их и ещё раз вспомнить прожитые годы.
Великая Княгиня Ксения Александровна вместе с дочерью Ириной Александровной в день смерти супруга
В главном храме русской диаспоры, в Париже, в соборе Александра Невского на рю Дарю на следующий день после смерти Великого Князя была отслужена торжественная панихида, собравшая большое количество молящихся. Почтить память усопшего пришли члены Дома Романовых, видные политические и военные деятели старой России и Белой эмиграции. Панихиду отслужил знаменитый церковный деятель русского зарубежья протоиерей Георгий Спасский. Перед возгласом «Вечная память» отец Георгий произнёс короткое и глубокое слово, в котором ясно очертил личность усопшего «благоверного государя и Великого Князя», вспомнив его заслуги на посту во главе торгового и воздушного флотов, а также как представителя Российской Императорской Фамилии. В этот же день тело Великого Князя Александра Михайловича было перевезено из виллы Сен-Терез в церковь Пресвятой Богородицы и Николая Чудотворца в городе Ментон, где ежедневно, в 11 часов утра и в 5 часов вечера духовенством совершались панихиды. Ежечасно у гроба покойного сменялся караул из офицеров Союза Русских Лётчиков.
Три поколения семьи. Великая Княгиня Ксения Александровна с дочерью и внучкой. Фотография была сделана французскими репортёрами на вилле Сент-Терез в день погребения Великого Князя Александра Михайловича
Похороны Великого Князя состоялись 1 марта 1933 года. Отпевание в Ментоне возглавил настоятель храма протоиерей Григорий Ломако. Церковь была переполнена многочисленными молящимися и не смогла вместить всех желающих. Практически все русские эмигранты, проживавшие тогда на юге Франции, поспешили приехать в Ментон и отдать последний долг Великому Князю. На гробе покойного лежали офицерская фуражка и шашка. В Ментон для прощания с Александром Михайловичем приехали практически все его дети, кроме троих сыновей Никиты, Ростислава и Василия, проживавших в то время в США. На похороны из Дании прибыл король Кристиан X с женой королевой Александрой (она приходилась племянницей Александру Михайловичу, была старшей дочерью Великой Княгини Анастасии Михайловны и великого герцога Фридриха Франца III Мекленбург-Шверинского). Французские власти на церемонии отпевания представлял префект департамента Приморские Альпы.
В день похорон Великого Князя близлежащие улицы к церкви, где проходило отпевание, были переполнены русскими эмигрантами
Ещё при жизни и даже до падения монархии Великий Князь успел составить духовное завещание, которое было утверждено 4 августа 1914 года Императором Николаем II. О месте своего последнего упокоения Александр Михайлович писал: «Прошу Его Императорское Величество разрешить похоронить меня в Крыму в моём имении в Ай-Тодор». Помня о желании супруга и надеясь на скорый крах коммунизма в России, Великая Княгиня Ксения Александровна считала, что могила её мужа на юге Франции станет временной. Семья решила похоронить Александра Михайловича в склепе на кладбище небольшого курортного городка Рокбрюн-Кап-Мартен.
Среди многочисленной родни на прощании с Александром Михайловичем присутствовал Король Дании с супругой
Ровно в полдень траурная служба в церкви окончилась. Гроб на автомобиле был доставлен в Рокбрюн и после краткой панихиды опущен в склеп. Позднее в этом же склепе была похоронена Великая Княгиня Ксения Александровна, их сын князь Никита Александрович и невестка княгиня Мария Илларионовна.
Последняя панихида перед погребением
Через пять дней после похорон, уже в Лондоне в русской церкви во имя Успения Пресвятой Богородицы в Виктории, была отслужена панихида по Великому Князю, на которой присутствовали его внуки и многочисленная русская диаспора. В этот же день в очередном выпуске русской газеты «Возрождение» было публиковано письмо Великой Княгини Ксении Александровны: «Не имея возможности писать отдельно всем лицам, почтившим память моего мужа и отовсюду выразившим глубоко нас тронувшее сочувствие нашему горю, прошу их всех принять самую сердечную благодарность от меня и моих детей».
Могила Великого Князя и его семьи находится на самом краю кладбища Рокбрюн. Большой православный крест, венчающий могилу, заметно отличается от остальных надгробий на кладбище. С того места, где Великий Князь нашёл свой вечный покой, открывается живописный и чарующий вид на Средиземное море. Где-то там, далеко на Востоке находится Россия и любимый Великим Князем Крым, где он мечтал найти свой вечный покой. Вернётся ли он когда-нибудь домой в родной Ай-Тодор?
@ Иван Матвеев
@ НП «Русская Культура»
