После того, как великий князь Михаил Александрович отказался принять верховную власть в России и передал этот вопрос на рассмотрение Учредительного собрания, он вместе со своей морганатической женой Натальей Сергеевной Брасовой, сыном графом Георгием Михайловичем Брасовым и падчерицей Натальей Сергеевной Мамонтовой (дочь Натальи Брасовой от первого брака) поселился в Гатчине. Все семейство в относительном спокойствии оставалось там до августа 1917 года, когда Михаил Александрович по решению Временного правительства был помещён под домашний арест, но вскоре это постановление было отменено, и великого князя освободили.
В марте 1918 года он вновь был арестован, но на этот раз уже местным большевицким советом и, по решению Совета народных комиссаров, отправлен в ссылку в Пермь. Сначала Наталья Сергеевна хотела отправиться вместе с мужем, считая это своим долгом, но супруг уговорил её остаться с детьми в Гатчине.
Брасова тут же начала хлопотать об отправке сына за границу. С помощью датского посольства Наталья Сергеевна смогла достать фальшивые документы для Георгия Михайловича, и в марте 1918 года он был отправлен на квартиру к датскому дипломату полковнику Крамеру, который курировал обмен военнопленными. Был разработан план, согласно которому сына великого князя Михаила Александровича должна была вывезти его няня, мисс Ним, представившись женой австрийского офицера, а Георгий должен был сыграть роль её сына. Но няня не владела немецким языком, и если бы немцы заподозрили что-то неладное, то они могли бы её расстрелять как шпионку, а мальчика отправить обратно в Советскую Россию. Вскоре был найден выход — мисс Ним должен был сопровождать датский офицер капитан Соренсен, который отлично владел немецким языком и в случае опасности или какого-либо происшествия мог быстро придти на помощь. 25 апреля 1918 года Георгий Брасов вместе с няней был посажен на поезд, шедший в Берлин и благополучно покинул Россию. В немецкой столице беглецы смогли быстро достичь посольства Дании, а вскоре датские дипломаты отправили их в Копенгаген, где Георгия Михайловича приютила Датская королевская семья.
После отправки сына за границу, Наталья Сергеевна стала хлопотать уже об освобождении мужа. В мае 1918 года она побывала у великого князя в Перми и, вернувшись в Петроград, вновь стала собираться к нему. Буквально перед отправкой, она получила от друзей тревожную телеграмму о судьбе мужа: «Наш общий друг и Джонни уехали. Назначение неизвестно». Брасова тут же бросилась в петроградское ЧК, где обвинила Моисея Урицкого в виновности гибели её мужа. Урицкий в ответ распорядился арестовать Наталью Сергеевну, «как пособницу побега великого князя». Её поместили в тюрьму на Гороховой, где содержались другие Романовы. Там Наталью Сергеевну продержали два месяца, но с помощью сочувствующего врача, поставившего диагноз туберкулёз, Брасовой удалось добиться перевода в тюремную больницу, фактически являвшейся частной клиникой, хозяином которой был известный столичный врач Иосиф Герзони. В своих воспоминаниях другой известный доктор Иван Иванович Манухин, который в дни «Красного террора» спас жизнь многим «врагам революции», включая Гавриила Константиновича, вспоминал следующий эпизод, связанный с Брасовой: «Как-то раз, когда я пришёл к Горькому, тот неожиданно сказал мне: “Положение Натальи Сергеевны Брасовой очень серьёзное. Она сейчас находится в лечебнице Герзони, но её хотят арестовать, может быть, даже сегодня. К ней ходить опасно…” Через два дня при очередном нашем свидании Алексей Максимович обмолвился: “Как я вам и сказал, за Брасовой пришли в ту же ночь, но у Герзони её не оказалось…” — и прибавил с многозначительной улыбкой: “кто-то её предупредил”».
Переодевшись сестрой милосердия, Наталья Сергеевна сбежала из клиники, которую по счастливому случаю в тот день никто не охранял, и нашла временный приют на квартире князя Вяземского, где она встретила свою дочь Наталью. Получив фальшивый паспорт на имя Татьяны Клёновой, и вновь переодевшись в форму сестры милосердия, Брасова с дочерью осенью 1918 года смогли бежать из Петрограда и добраться до Киева, который находился под оккупацией немецкой армии.
Вскоре они смогли достичь Одессы, откуда в ноябре 1918 года на английском эсминце «Нереида» отплыли в Константинополь, навсегда покинув Россию.
